Не помню, сколько я просидела на берегу, но в какой-то момент рыдания сменились тихими всхлипами. Пиво в стакане давно кончилось, а руки и ноги заледенели. Я доковыляла до номера, по большой дуге обходя тех, кто еще веселился на танцполе.
Солнце било в глаза, проникая в самый мозг сквозь закрытые веки. Я натянула одеяло на голову и зевнула. Я точно не дома. У меня в спальне шторы блэкаут, через которые не пробиться даже свету от ядерного взрыва. Так. А где я? Откинув одеяло, я закрыла руками глаза. Непривычно яркое солнце, что-то голубое за окном… Я же в Турции. И вчера был самый кошмарный день в моей жизни. Нет, уже позавчера. Вроде бы. Черт, какой сегодня день?
Я дотянулась до мобильного. Вторник, девятое июля. В воскресенье состоялся разговор, а еще через пять дней должна была быть свадьба. Кажется, нужно придумывать новые временные метки. Не столько-то дней до свадьбы, столько-то — до свадебного путешествия и вся жизнь нашего "долго и счастливо". Не строить планов и… и завязнуть в собственных мыслях. Это еще хуже. Нет, нужен четкий план.
В субботу в любом случае придется вернуться домой, в пустую квартиру. Может затеять ремонт? Сменить обстановку, чтобы ничего не напоминало о Диме. Жаль, что квартира не съемная — я тут же переехала бы. При воспоминаниях о том, сколько времени мы провели друг с другом в этой квартире, снова потекли слезы. Пора привыкать к этому состоянию, вряд ли оно пройдет так быстро, как я хотела бы.
День прошел в странном состоянии. Я вроде бы куда-то ходила, даже искупалась в море, полежала на пляже с книжкой, которую нашла в ближайшем ларьке — какой-то детектив из тех, у которых на обложке непременно блондинка с огромным пистолетом в руках. Не забывала есть по расписанию ресторана и накачивалась пивом, чтобы туман в голове не ослабевал. Как только алкогольная дымка начинала рассеиваться, ей на смену приходили слезы и ком в горле.
В среду утром головная боль дала понять, что постоянно пить — не выход. Лучше уж красные от слез глаза, чем раскаленный прут в виске. По крайней мере, ощущения были именно такими. Я посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась. Растрепанные волосы практически сбились в один большой колтун, под глазами залегли черные тени. Одежда вся мятая. Кажется, я спала в той же одежде, что и ходила по улице. Хорошо, хоть на автомате не забывала ходить в душ.
Я бросилась к дорожной сумке и начала выкидывать из нее содержимое в поиске сменной одежды. Вообще не помнила, что брала с собой. Купальник был точно — вон он на балконе сохнет. Что-то из своих новых покупок. Это оказался длинный сарафан персикового цвета и короткие шорты с футболкой в широкую сине-белую полоску. Отлично. Не придется ходить в одном и то же всю неделю!
На дне сумки должны были лежать летние брюки и майки, которые оставались там с командировки. Но вместо мягкой ткани мои руки наткнулись на что-то твердое. Я достала небольшую белую коробочку. Духи. Как они здесь оказались? Я открыла коробку — поверх флакона лежал листочек бумаги, сложенный пополам.
24. Признание
Значит он положил духи мне в сумку, пока я спала. Аромат от коробочки достиг моего носа и я вернулась в тот день. Прошло меньше недели, а будто это происходило в прошлой жизни. Но воспоминания были приятные. Особенно последнее. Когда он прикоснулся ко мне. От одной мысли закружилась голова. Сейчас я вряд ли смогла бы ему отказать.
Я схватила флакон и создала вокруг себя ароматное облако. Пусть я лучше буду думать о той поездке и злиться на Стаса за его поведение, чем буду снова и снова прокручивать в голове наш последний разговор с Димой. Каждый его жест, каждое слово прочно засело у меня в памяти и вызывало почти физические болезненные спазмы.
Я отвела взгляд от коробочки и увидела записку, которую так и не развернув, отодвинула в сторону. Дрожащими пальцами взяла белоснежный тонкий листок и разогнула его.