- Ты работаешь рядом с ним уже несколько дней, - я крепко сжимаю ее запястья. Прижимая ее руки к кровати, я наваливаюсь на нее сверху. - Как ты себя чувствуешь после этого? Зная, что он мог быть тем, кто натравил на тебя этих головорезов. Что если он наблюдал с другой стороны стекла за твоей работой над лекарством, или…
Ее взгляд падает на мой пистолет в плечевой кобуре. И тогда я вижу это -глубоко укоренившийся страх и боль, которые она испытывала. Ее тело содрогается от ужаса, трясется подо мной, и я отпускаю ее запястье, чтобы убрать свой пистолет из поля ее зрения.
Ее кулак взлетает и хорошенько врезается мне в челюсть.
- Сукин сын... - кипит она. Эйвери обрушивает на меня шквал проклятий, пока ее кулак бесцельно бьет по моему телу. Дикие удары.
Я отстраняюсь и пытаюсь схватить ее за руку, но она слишком взвинчена.
- Я учил тебя концентрировать удары. - И она это делает. Остановившись на мгновение, чтобы перегруппироваться, она отводит кулак назад и бьет прямо в глаз.
Мать твою. Я хорошо ее обучил.
- Убери от меня свой пистолет! - ее голос звучит хрипло, и она наносит еще один удар по моим ребрам, только на этот раз я успеваю его блокировать.
- Что он сделал? - я удерживаю ее запястья над головой, позволяя ей отработать момент с пережитым насилием, пока она сопротивляется и борется. Ее дыхание сотрясает воздух между нами, заставляя меня затвердеть в штанах. - Я убью его. Обещаю.
Она замирает, ее шелковистые светлые волосы разметались по лицу.
- Нет. На этот раз моя очередь, - с силой, к которой я оказываюсь не готов, она прижимается своими губами к моим. Ее язык проникает внутрь, уничтожая то, что осталось от моего самообладания.
Я отпускаю ее руки, давая ей свободу действий, чтобы атаковать, если это то, что ей нужно. Мои ладони ложатся на ее талию, задирая рубашку, и когда легкого прикосновения плоти недостаточно, я разрываю эту чертову штуку. Пуговицы разлетаются в разные стороны, наконец-то, предоставляя мне доступ к ее телу.
Ее поцелуй становится голодным, когда она дергает меня за кобуру.
- Сними это. - Я помогаю ей стянуть ремень с кобурой с моего плеча. - Он наставил на меня свой пистолет.
Мое тело деревенеет. Стиснув зубы до боли, я заканчиваю стягивать ремни. Я бросаю кобуру на край кровати, не отрывая взгляда от ее глаз. В голове вспыхивает образ этого ублюдка, нападающего на Эйвери... и я закрываю глаза, желая избавиться от этого видения. Но это клеймо, пульсирующее красным пятном на моих веках.
- Человек, который приходил в лабораторию в тот день, Кинг, - поясняет она, отпуская это. - Вот как он угрожал мне. Так он заставил меня изменить отчет. Вот почему я ненавижу твой пистолет, Куинн. И почему именно я должна вернуть себе контроль. Я собираюсь выманить Альфу... и воткнуть свой скальпель ему в задницу. Понятно?
Я снимаю рубашку, а затем накрываю ее тело своим, тепло ее кожи, словно успокаивающий бальзам.
- Я подержу его для тебя.
Ее глаза удивленно скользят по моему лицу.
- Вполне справедливо.
Я наклоняюсь к ее губам, скрепляя договор глубоким поцелуем. Если Эйвери хочет причинить боль своим мучителям, я не стану ее останавливать. На самом деле я чертовски уверен, что даже помогу ей в этом.
Моральный выбор, с которым я обычно борюсь, испаряется под палящим огнем ее мести. Ее боль сводит на нет мои рассуждения, обугленные остатки моего морального компаса растворяются, как пепел в море.