— Он гей, — Бронвин достаточно четко произнесла эти слова, и Брайс удивленно нахмурился.
— Что? — Она была так чертовски очаровательна, но в то же время совершенно сбивала с толку.
— Громадина Марвин — гей.
— И это тебя разочаровало? — он старался не выдать, что ревнует.
— Нет. Это был научный эксперимент, — взгляд Бронвин был прикован к его нижней губе.
«Чем, черт возьми, ее это так привлекло?»
— Поход в стрип-клуб — научный эксперимент? — Брайс все еще не был уверен, что правильно понимает этот странный разговор. Казалось, он что-то упускает.
— У тебя такой великолепный рот, — невпопад сказала Бронвин. — Гораздо лучше, чем у Громадины Марвина.
— Ты собираешься всю ночь сравнивать меня с этим Громадиной? — он чувствовал себя нелепо, произнося это дурацкое имя.
— Нет… это будет нечестно. Он проиграет, — она поднялась на цыпочки, обняла за шею и полностью обезоружила поцелуем.
Брайс чувствовал каждый изгиб тела Бронвин сквозь одежду. Он обхватил ее за попку, приподнял и потерся бедрами. Боже, было потрясающе снова держать ее в своих объятиях. Соблазн прижать ее к стене и…
«Стоп!»
Он аккуратно поставил Бронвин на ноги и убрал руки. Однажды он даст ей то, чего она так отчаянно хочет, но не сегодня. Но, криво усмехнулся он, глядя на расстроенное Бронвин. Она еле стояла, и если бы не обнимала его за шею, то, вероятно, упала бы.
— Детка, ты не можешь продолжать так мучить меня, — он почувствовал першение в горле и задался вопросом, удалось ли ему произнести эти слова достаточно громко, чтобы она услышала. — Пойдем, я уложу тебя в постель.
Бронвин просияла, услышав «постель», и Брайс закатил глаза. Он убрал ее руки от своей шеи и помог подняться в комнату.
После еще одного горячего противостояния в спальне, вовремя которого Бронвин, цеплялась за него, словно осьминог, Брайс наконец-то уложил ее в кровать.
Он мрачно смотрел на свою отключившуюся жену. Его все еще твердый член болел, тело ныло от подавляемой похоти. Он больше не мог так жить; этого было достаточно, чтобы совратить святого, а он, черт возьми, не был святым!
Брайс покачал головой и пошел принимать уже ставший привычным холодный душ.
Глава тринадцатая
Бронвин
На следующее утро Бронвин чувствовала себя ужасно. Глаза резало от яркого света, голова адски болела от любого движения. Она пришла на завтрак в темных очках, с всклокоченными волосами, одетая в выцветшую футболку и спортивные штаны, знававшие лучшие времена.
Когда Брайс, приподняв бровь, указал на стопку блинов, Бронвин замутило.
— Кофе-е-е, — простонала она, осторожно усаживаясь справа от Брайса.
Он улыбнулся краешком губ, наполнил кружку и поставил перед ней.
Кайла с любопытством смотрела на Бронвин.
— Мама заболела? — обеспокоенно спросила она.
Бронвин покачала головой и поморщилась: в голове тут же застучало, словно там поселилась толпа маленьких барабанщиков.
— Я в порядке, милая, — прохрипела она, смущенно откашлялась и ободряюще улыбнуться дочке.
Удовлетворенная этим ответом, Кайла вернулась к игре с едой и запела новую веселую песенку.