— Дружище. Ты разгромил съемочную площадку. Вышел из себя, у тебя случился какой-то безумный срыв, и теперь тебя зовут чокнутым. Я не могу исправить сумасшествие.
— Я не... — останавливаюсь.
Я вижу себя его глазами. Глазами всего мира. Я выгляжу как исчадие ада. Живу как отшельник. Мне нельзя доверять. Мои плечи опускаются. На мне лежит тяжелый груз, не имеющий ничего общего с календарной датой.
— Я свяжусь с тобой по поводу рекламы, — говорю я.
— Вот это мой мальчик, — говорит Девон. И, не попрощавшись, вешает трубку.
Я держу телефон, смотрю на свое лицо, все еще запечатленное в камере.
Когда-то оно украшало киноэкраны по всему миру. Когда-то его любили миллионы.
А теперь...
Я был как лампочка. Голливуд подключил меня к сети, и пока я ярко светил, они зарабатывали миллионы. Но как только потускнел, они вытащили меня и выкинули. Через пять секунд у них появилась другая лампочка, светившая так же ярко, как и я. Меня можно было заменить. Я не понимал этого, пока светил. Но для Голливуда актеры — не люди, а товар.
Я был товаром.
Но даже зная это, я бы все равно отдал все, чтобы вернуться. Чтобы снова блистать. Чтобы меня любили миллионы.
Глава 3
Джинни
— Передайте, пожалуйста, картошку, — просит Хизер.
— Конечно, — я поднимаю старинное блюдо с картофельным пюре. Энид всегда достает старинный фарфор, когда Хизер и ее муж приходят на воскресный обед. Я передаю Хизер блюдо, и она морщит нос.
— Как дела? — спрашивает она.
— Хорошо. — Много лет назад я поняла, что чем меньше говоришь Хизер, тем лучше.
Ее муж, мэр Джоэл Уилсон, усмехается и откидывается в кресле.
— Это хорошо. Очень хорошо. Я волновался, что нам придется искать для тебя работу.
Я улыбаюсь, что, наверное, больше похоже на то, как росомаха скрипит зубами. Я все еще работаю персональным тренером и фитнес-инструктором, на той же работе, что и последние три года. Как известно Джоэлу.
— В семье не должно быть безработных, — говорит Джоэл остальным за столом.
— Она не семья, — заявляет Финик. Он младший брат Хизер и ее подопечный с тех пор, как их родители умерли в прошлом году.
— К счастью, — отзывается Редж, сын Хизер. — Уилсоны — не неудачники. — Он немного старше Бин. У него пулевидная голова отца и характер матери.
— Мы ходили к Лиаму Стоуну, — сообщает Бин. Она подпрыгивает на своем месте, и несколько горошин скатываются с ее тарелки.
— Тсс, Беатрис, — укоряет Энид. — Не перебивай.
— Прости, бабушка. Но ты можешь в это поверить? Мы побывали в штаб-квартире Лиама Стоуна. Это было так круто, и мы скоро вернемся, и он подготовит меня к роли супергероя, и я не могу дождаться.
Энид бросает на меня острый взгляд. Я познакомилась с ней только после смерти Джорджа. Мы с Джорджем поженились через месяц после знакомства, а через две недели он умер. Я встретилась с его семьей, включая его маму Энид, в похоронном бюро.
Увидев меня в первый раз и пристально осмотрев, она заявила:
— Лучше бы он дал тебе умереть.
Я согласилась с ней. Мы с Джорджем поссорились, какая-то глупая ссора в начале брака, которая ничего не значила. Он был за рулем, я что-то крикнула, и он пропустил поворот на дороге. Мы перевернулись, упали в воду и... я не смогла выбраться. Он выплыл на поверхность. Он выбрался. Но мой ремень безопасности не отстегивался. Я вцепилась в него ногтями. Я боролась. Я безумно сопротивлялась. Знала, что умру. Это был конец.
Утонуть, это самая страшная вещь в мире, самая ужасающая... пока ты не перестанешь бороться. Тогда это почти приятно. Вот что меня пугает — это воспоминания о том времени, о том моменте, когда все стало спокойно, когда ничто больше не страшило меня, и не имело значения, выживу я или умру.
Но Джордж вернулся. Перед тем, как потерять сознание, я увидела его. Свет с поверхности окружал его, он плыл ко мне, его руки пробивались сквозь воду, он был таким жизнелюбивым, таким решительным и живым. Потом у меня кончился воздух. Я потеряла его из виду, я потеряла...
Очнулась в больнице. А он уже ушел.