Я задумчиво кивнула.
— Я поеду только с мамой и братом. — Отрезала твердо.
Если Валерий Трофимович и удивился тому, что у меня есть брат, то виду не подал.
— Конечно. — Только и ответил он. — Но вы туда поедете под своим именем. Так надо. Как у вас с документами? — Склонил он голову набок.
— Новые. — Дернула я плечом и чуть смутилась.
— Я займусь этим. Паспортный стол здесь где-то был. — Он резко поднялся со стула. — А сейчас вы уволитесь, мы поедем к вам домой, и вы отдадите мне все удостоверения личности, что у вас есть.
Я тоже встала со стула.
— А просеивалка эта…? — Вспомнила вдруг.
— Ее уже погрузили и сейчас увезут, куда надо. Идемте. — Поторопил он меня.
Мне не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться. А что я еще могла? Устроить истерику с воплями «не поеду»? Из упрямства попасть отцу в руки и отдать наследство? Бежать дальше в неизвестность? У меня никогда не было повода сомневаться в преданности Трофима Валерьевича. Так почему я должна сомневаться в его сыне?
В отделе кадров на меня смотрели так, как будто я им дохлую выдру принесла.
— По закону ты должна была написать заявление за две недели. — Услышала я, едва заикнулась об увольнении.
— Первые два месяца я работала на заводе неофициально. — Приподняла я бровь. — И у меня до сих пор хранится расписка директора о том, что завод за починку главного станка готов заплатить пятьдесят тысяч помимо зарплаты. Денег я до сих пор не увидела, но могу вытрясти их. — Конечно, я блефовала. У меня просто времени не было на то, чтобы ждать директора из отпуска. Но на понт-то я их могла взять?
— Расчет возьмешь в кассе. Я позвоню. — Услышала ожидаемое.
Трудовую книжку мне тоже отдали сразу. Валерий Трофимович таскался за мной, как привязанный. Даже когда я забирала из раздевалки свои нехитрые пожитки, меня одну не оставил. Интересно, а если мне в туалет приспичит, он за мной тоже пойдет?
— Я на своей машине. — Указала я на парковку, когда мы вышли с проходной, где я сдавала пропуск.
— Хорошо. Парни поедут следом. — Кивнул мужчина.
Я только сейчас заметила огромного «Тигра», стоящего под кустами давно отцветшей сирени. Мда, с таким сопровождением без привлечения внимания точно не обойдется. Моя старенькая «Тойота» рядом с этим исполином смотрелась безобразно маленькой и древней.
Стараясь не краснеть за свою машину, я дождалась, когда мужчина сядет на пассажирское сиденье и завела двигатель. Только хотела выехать с парковки, как у меня зазвонил телефон. Я заглушила мотор и со страхом уставилась на незнакомый номер. Надеюсь, что это информационная служба какого-нибудь коммерческого банка, или просто мошенники.
— Слушаю. — Все же решилась ответить.
— Это Вероника. — Я с облегчением услышала знакомый голос. — Вер, он нашел вас. Сегодня ночью или завтра утром он уже будет у вас.
— Я знаю, Ник. — Грустно улыбнулась. — Вы там как?
— Я у знакомой девочки телефон отобрала, но он все равно отследит. Дед не очень хорошо себя чувствует…. Вер, вам бежать надо. Он тебе такого страшного жениха нашел…. Рецидивист-уголовник…. — Зачастила она.
— Я сообщу, когда мы освоимся на новом месте. — Коротко ответила.
— Мама как? А Фимка? — Вероника ничуть не изменилась, кажется.
— С ними все в порядке. — Ответила чуть не плача.
Я услышала, как сестру кто-то окликнул.
— Мне пора. Уезжайте. — Вероника прервала звонок, а я еще с минуту сидела, глядя на экран телефона.
— Возьмите. — В руку мне ткнулся бумажный платочек.
А я и забыла, что в машине со мной еще человек находится. Взяв платок, быстро стерла с лица слезы. Мама увидит, что я плакала, и расстроится. А ей нельзя. Она потом несколько дней плохо себя чувствует.
Сделав несколько глубоких вздохов, я вновь завела машину и вырулила на улицу. Некогда расклеиваться. У меня куча нерешенных проблем и вопросов, которые, кроме меня, решать некому.