— Да, это действительно так, чувак.
— Тогда, полагаю, каждый из нас останется при своём мнении.
— Ты чёртов идиот.
— Ты мне это уже говорил, Уил.
— Боже правый, — он потирает лицо руками, потом опускается в кресло. — Ну, расскажи мне хотя бы план. Так я смогу помочь тебе, не обложатся так сильно, как бы ты это сделал без моей помощи.
Я откидываюсь назад, поправляю член и рассказываю ему о своем плане. Когда заканчиваю, он уже не злится. Теперь он просто в шоке.
— Сколько прошло с тех пор, как ты делал это, Торн? Лет двадцать? Не думаю, что мне нужно указывать тебе на очевидные вещи и говорить, что ты, возможно, уже подзабыл кое-что.
— Такое не забывается.
— Говорит человек, который уволил рыжую цыпочку на прошлой неделе, потому что она вернулась из декрета и, цитирую «спотыкалась об этот чертов шест, как будто нюхала весь день крэк, который поджарил каждую долбанную клеточку ее мозга, мешая осознавать, как все делается».
Я пожимаю плечами.
— Она просто забыла, она не была под кайфом! — ревёт он.
— Она не забыла. Я сам видел, как сучка нюхала это дерьмо сразу после своего провала на сцене. Ты не становишься забывчивым после того, как вытолкнешь из себя ребёнка. Ты начинаешь забываться, потому что вместо твоего мозга порошок.
Он наклоняется вперед, недоверчиво глядя на меня.
— Двадцать лет. Ты забыл, друг мой.
Я встаю, затем подхожу к бару, расположенному в задней части моего кабинета. В стенах справа и слева от меня есть окна, которые позволяют мне видеть нижний этаж. Под левым окном самые горячие женщины в Вегасе раздеваются для тех, кто готов бросать им наличные. Справа — мужчины, которые заставляют женщин, выглядеть идиотками… и это — то место, где сегодня вечером я окажусь после того, как подпишу документы, которые принесёт мне Ари Дэниэлс.
Проглотив бренди одним глотком, я поворачиваюсь к своему другу.
— Позволь мне спросить тебя вот о чем, Уил. Ты думаешь, что эта лёгкая киска, как ты её назвал, которую я насажу на свой член, нужна мне потому, что я забыл, как владеть своим телом? Это делается так же легко, как дышать, и ты, брат, чертовски хорошо это знаешь.
— Трахнуть какую-нибудь цыпочку это не то же самое, что вернуться туда и раздеться перед целым залом этих сумасшедших, Ти.
— А тут ты не прав. Секс — это всё равно что стриптиз, только вместо того, чтобы твой член болтался в воздухе, намазанный грёбаным маслом, твоя кожа пропитывается женщиной, которая так же отчаянно, как и ты, этого хочет.
— Иногда я удивляюсь, как тебе удалось прожить так долго, и тебя не убила во сне одна из твоих женщин.