Но все рекорды по отсутствию бодрости побил, конечно, Роланд. Он попросту спал. Удобно устроив голову у Али на коленях, наследный принц всея Кэнфилда довольно посапывал. Пара расположилась на мягком диванчике, коих на верхней палубе, куда привел меня Дилан, имелось целых три. Видимо, этот небольшой корабль так и предполагался для увеселительных прогулок, причем малого количества людей.
Сама Аля не спала, с улыбкой смотрела на Роланда. Все поправляла падающую ему на лицо прядь волос, если принц шевелился во сне.
- Устал бедняга - с нескрываемой иронией констатировал сию идиллию Дилан.
- Отчего? – не поняла я.
- Так он с момента, как поднялся на палубу, только и делал, что жаловался Альяне на жизнь. Вот и устал в итоге.
Я невольно улыбнулась.
- Вот ты говоришь, что все это романтическая чепуха. Но разве сам факт, что можно постоянно слушать чьи-то жалобы и относиться к этому с таким пониманием, не является доказательством обратного?
- Это лишь является доказательством, что у твоей подруги крепкие нервы и безграничное терпение. А то, по твоей логике, я тоже в Роланда безнадежно влюблен. Я-то его жалобы точно куда дольше выслушиваю.
- Но без терпимости, - сдерживая смех, возразила я.
- Почему же? До подзатыльников дело тоже доходит не сразу.
Я все-таки засмеялась.
- Надо запомнить на будущее, что ни в коем случае нельзя тебе жаловаться.
- Ты пока даже не пыталась, - он смотрел на меня с такой непонятной улыбкой, что даже сразу вся веселость отошла на второй план.
- Разве мои вечные страдания на тему проклятья нельзя считать жалобой? – я все же попыталась свести все к шутке.
- Нет. У тебя есть проблема, и ты пытаешься ее решить. У Роланда есть проблемы, и он всем нам по этому поводу ноет. Понимаешь разницу? Но давай все же об этом не будем. А то мне все больше хочется взять его за шкирку и встряхнуть. Годами выработанная привычка, что уж поделать.
- Да, твоя терпимость явно недалеко ушла от твоей же дипломатии, - я никак не могла отвести от него взгляд, безнадежно осознавая, что просто улыбаюсь как дурочка.
Только сейчас заметила, что уже и пакостной сестре думать забыла. Да вообще обо всем забыла! Накатило волнительное предвкушение, такое непривычное и чудесное, словно само Провидение выделило мне безупречный день, и ни в коем случае нельзя упустить ни единого его момента.
- Что ж, раз в сборе все, кто надо, и еще не успел примчаться, кто не надо, пора отправляться в путь, - Дилан мне подмигнул. У нее явно было сегодня отличное настроение.
И мне почему-то так хотелось поблагодарить его! Именно сейчас поблагодарить! Что он такой отзывчивый, такой заботливый, такой…такой… Я едва уняла этот порыв. Дилан наверняка воспримет это неверно. Еще, не приведи боги, подумает, что я в него влюбляюсь, нарушая наш строго оговоренный договор.
Так что я ничего ему не ответила, только кивнула. Он скрылся на небольшой лесенке, ведущей вниз. Еще когда поднимались сюда, я видела, что на корабле есть команда, хотя до этого в моих наивных представлениях чудилось, что Дилан будет управлять сам. Мне даже в итоге сегодня и снилось, что он стоит у руля, отправляя наш корабль в такие дали, где никто нас не найдет…
Я подошла к высоким перилам палубы, с наслаждением вдохнула прохладный утренний воздух. Поднимающееся солнце вовсю золотило с одной стороны морскую гладь, с другой - мокрые после дождя городские крыши, столица вот-вот должна была остаться позади… И я решила позволить себе оставить позади и все свои проблемы. Просто на один день притвориться, что все в порядке, нет никакой нависшей неминуемой беды.
Ведь, мало ли, как и что сложится дальше. Вдруг меня ждет полный провал и унылая жизнь в монастыре. Так пусть хоть этот замечательный день останется в копилке радостных воспоминаний.
4.4
Дилан
Никогда не замечал за собой склонности к злорадству, но сейчас явно посетило именно оно. А всего-то стоило увидеть, как на отдаляющемся уже берегу появилась королевская карета, из которой резво выскочил Кайрос. Правда, принцу хватило чувства собственного достоинства не бегать по пристани, подпрыгивая и размахивая руками. Хотя даже на таком расстоянии чудилось, что он разразился такими проклятиями, аж заслушаешься.