Я обняла себя и задрожала еще сильнее.
Что же мне теперь делать?
Я посмотрела направо и пошла в угол. Меня вырвало, когда я коснулась окровавленной ткани своего купальника, чтобы отодвинуть его в сторону и пописать. Присев на корточки в углу, я поспешно опустошила мочевой пузырь, затем оделась так же быстро, как и разделась, и поспешила обратно в свое убежище. Мне нужна была тишина, нужна была темнота, еще более темная, чем в кладовке, достаточно темная, чтобы отключить мою слишком точную память, воспроизводящую каждую деталь страдальческого лица мужчины. Я даже не знала его имени. Вспомнит ли кто-нибудь его? Я хотела забыть, но разве это неправильно с моей стороны — желать чего-то подобного? Я свернулась калачиком, поверх одежды в коробке, затем закрыла крышку.
Я не спала, хотя устала и не спала уже больше суток и просто продолжала считать секунды, пытаясь успокоить себя знакомым звуком.
Прошло одиннадцать часов с тех пор, как я убежала, когда снова услышала голоса, но на этот раз это были не только Фабиано и Леона. С ними были папа, Нино и Невио.
Я стала еще меньше и дышала очень медленно и тихо, чтобы они меня не услышали.
Они были не в кладовой, а в коридоре перед ней. Я напрягла слух, чтобы услышать их разговор.
— Ты уверен, что она не знает чертовы коды, чтобы покинуть помещение? — рычал отец.
— В это трудно поверить, учитывая, что ты постоянно ускользаешь.
— Может, и знает. Грета наблюдательна, — сказал Невио. Несмотря на то, что я видела, как он поступил, какая-то часть меня хотела пойти к брату. Он всегда был человеком, который утешал и защищал меня. Теперь я пряталась от него и от своей семьи.
— Ее нет в нашем подвале и нет в подвале второго дома. Остается только этот подвал, — сказал папа.
— С нашей стороны она еще не покидала помещение. Я проверил журнал последних двенадцати часов, — проворчал Нино, — Единственный код, который был введен с нашей стороны, был код двери, ведущей в твой подвал, Фабиано.
Я не знала, что они могут видеть ввод кода.
— У меня нет журнала введенных кодов, — Леона посчитала, что это слишком по-сталкерски. Сигнал тревоги есть только в том случае, если введен неправильный код, а этого не было.
— Значит, она могла выскользнуть из вашего особняка, — сказал отец сдавленным голосом.
— Я сомневаюсь в этом.
— Ты не можешь основывать свои сомнения на фактах, — сказал Нино.
— К черту, — прорычал отец, — Мы должны найти ее. Если с ней что-то случится…
— Может, тебе стоит предупредить своих солдат на случай, если она снаружи, — предложил Фабиано.
— Нет, не хочу, чтобы кто-то знал. Я никому не доверяю Грету. Мы найдем ее.
— Давайте обыщем ваш подвал, особняк и задний двор, если мы не найдем ее там, то подумаем о дальнейших действиях, — сказал Нино.
Их голоса удалялись и я сглотнула. Это был лишь вопрос времени, когда они найдут меня. Убедившись, что их нет поблизости, я снова вылезла из коробки и на цыпочках направилась к двери. Я не была уверена, чего я жду. Просто знала, что пока не могу встретиться с ними лицом к лицу.
Я заглянула в коридор, который был пуст, но в конце свет лился из двух комнат, я посмотрела на другую сторону, где крутая лестница вела в дом. Сделав глубокий вдох, я бросилась к ней и поднялась наверх и выскользнула из подвала. Я слышала, как Фабиано и Нино были где-то на втором этаже.
Выскочила на улицу и помчалась по лестнице на второй этаж. Я несколько раз была в доме Фабиано и помнила его планировку. Я приложила ухо к двери Авроры. Внутри было тихо, только она тихонько напевала. Не постучавшись, я проскользнула внутрь.
Аврора сидела на полу в окружении своих Барби и играла, повернувшись ко мне спиной.
Она повернулась, и ее глаза в тревоге распахнулись.
— Грета?
— Шшшш, — я прижала палец к губам, — Можно я спрячусь в твоей комнате?
Она медленно поднялась на ноги, глядя на меня.
— Что это на твоей одежде?
— Кровь, — сказала я.
Она побледнела.
— Правда?
Я кивнула и услышала голоса, которые приближались.
— Могу я спрятаться? Мне очень нужно спрятаться.