Мне приходится с трудом сглотнуть, прежде чем ответить, потому что у меня текут слюнки.“Я должен был увидеть тебя”.
Песня меняется, и она становится немного темнее с большим количеством басов.Она одним быстрым движением переворачивается у меня на коленях, так что ее спина оказывается на мне, а ее задница прижимается к моему пульсирующему члену.Она скользит вверх, а когда опускается обратно, кажется, удивлена выпуклостью потребности.Что, по ее мнению, она собиралась найти там, внизу?С того момента, как она вошла сюда, я был жестче, чем когда-либо за всю мою гребаную жизнь.
“Почему ты должен был увидеть меня?” Ее руки поднимаются к моему затылку, и она держится и извивается на мне.
Я закрываю глаза, чтобы сосредоточиться, потому что у меня мало времени, и все, что я хочу сделать, это прикоснуться к ней.Это место недостаточно уединенное из-за камер.Я не могу рассказать ей то, что знаю, пока не буду уверен, что нас никто не услышит.
“Мне нужно с тобой поговорить”.
Она делает паузу на пол-удара, прежде чем кладет свои ноги с внешней стороны моих, невероятно широко раздвигая бедра.В этой позиции, если бы я вытащил свой член, я мог бы заставить ее оседлать меня, пока я трахал ее так глубоко.
“Итак, говори”.
“Не здесь”. Я наклоняюсь и прижимаюсь губами к ее уху.“Не с камерами”.
“Извини, но это для моей безопасности”. Такое ощущение, что между нами воздвигнута ледяная стена, и мне это не нравится.
“Я не собираюсь причинять тебе боль.”Даже произнося эти слова, я знаю, что у нее нет причин мне верить.“Пожалуйста, встретимся после твоей смены”.
“Извини, это против правил”.Она садится, и песня меняется на немного более быструю.Затем она встает и полностью наклоняется, так что ее киска оказывается практически прямо перед моим лицом.Медленно она стягивает юбку с ног, оставляя ее только в лифчике и трусиках.
Когда она встает, она поворачивается ко мне лицом, а затем тянется за спину, чтобы снять лифчик.Обрывок материи падает на пол, и я смотрю на ее сиськи, когда она закрывает глаза и танцует для меня.Она смотрит на меня, но мне ненавистна мысль о том, что кто-то по другую сторону объектива камеры увидит ее такой.
“Здесь есть комната без камеры?” - спрашиваю я, и то, как ее бедра замирают на долю секунды, дает мне понять, что там просто может быть.“Сколько стоит эта комната?”
“Я не продаюсь”. По тому, как она так резко отвечает, я чувствую, что она злится.Поскольку я не могу сказать ей, почему хочу поговорить, она думает, что я пытаюсь купить ее тело.Я не говорю, что не стал бы, но я пришел сюда не за этим.
“Правда?” - спрашиваю я, наклоняясь вперед.Я так чертовски тверд, что это причиняет боль, и меня раздражает эта дистанция, которую она пытается установить между нами.“Потому что мой кошелек сегодня говорит что-то другое”. Даже в темноте я вижу ее смущение, и мне хочется надрать себе задницу за то, что я это сказал.“Прости.Я не это имел в виду.Послушай, я понимаю, если ты не чувствуешь себя в безопасности, когда я далеко отсюда, но мне нужно тихое место, чтобы поговорить с тобой, и я готов заплатить ”.
Она прикусывает нижнюю губу, и я вижу, как она обдумывает это.
“Я удвою то, что ты получила сегодня вечером — черт возьми, я утрою это; просто назови свою цену.Тебе не нужно ничего делать или раздеваться, а я сяду в другом конце комнаты”.
Сквозь музыку звучит звонок, и Уитли тихо ругается.“Мне нужно идти”.
“Если ты не согласишься отвести меня в другую комнату, я скажу твоему боссу, что я несчастный клиент”. Очевидно, что он тот, кто командует, и я знаю, что это делает меня мудаком за то, что я использую это против нее.Это единственное преимущество, которое у меня есть, и мне нужно поговорить с ней. “Дай мне десять минут наедине с тобой.Это все, о чем я прошу”.
Она смотрит через плечо в камеру, а затем кивает, прежде чем схватить свою одежду.“Приходи завтра.Хорошо?”
Я хочу сказать ей "нет" и потребовать этого прямо сейчас, но какой у меня есть выбор?Пока этого достаточно, поэтому я киваю.“Завтра”.