Оказавшись там, он посмотрел на глубокие трещины и провалы, оставленные в его Классе. Хотя худшее из повреждений медленно залечивалось его (Духовным навыком), всё же оставался довольно неровный и случайный Класс, оставшийся в следе давления. Безупречный узор, который Рендидли смог сплести, был в значительной степени разрушен. Пять ног были кривыми и залатанными.
Что ж, это вещи, которые он делал раньше. Он может сделать их снова. Покачав головой, Рендидли повернулся и ушёл от своего Класса в глубокую тьму своего Духовного пространства.
Пройдя несколько минут, Навыки, Класс и (Духовный навык) остались далеко позади. Потому что только когда он был один, образы медленно поднимались на поверхность во тьме.
Слева от Рендидли было огромное дерево, которое тянулось вверх к ночному небу, усеянному миллионами звёзд, дерево, освещённое изнутри короной, сделанной из огня и света. Перед его ногами толстые корни мирового дерева уходили в бесконечные глубины земли сновидений. Мягкий звук шелестящих листьев наполнял его уши, когда лёгкий бриз играл в кроне.
Справа от него тёмная и искажённая фигура сидела одна во тьме. Земля вокруг неё была пропитана кровью и пахла углём. Как существо, рождённое из обиды и нежелания, (Мрачная Химера) никак не отреагировала на присутствие Рандидли. Вместо этого она оставалась совершенно инертной, машиной для убийства, которая поддерживала низкий расход энергии, пока необходимость не заставит её двигаться.
Вокруг обоих этих образов маленькие шарики изумрудного огня мерцали и танцевали в воздухе. Именно этот изумрудный огонь добавлял объёма этому царству образов. Благодаря этой (Сущности Возгорания) можно было различить два изображения. Она стала границей между влиянием этих двух образов.
На этой дороге, на границе между двумя мирами, Рендидли сначала направился налево. Он покинул пограничную дорогу и вскоре оказался на поле травы, ведущем к огромному стволу мирового дерева. Идя, Рендидли увидел несколько маленьких корней, торчащих из земли и сверкающих золотым светом.
Очень скоро Рендидли преодолел расстояние до дерева и смог приложить руки к мерцающей коре. Первое впечатление — насколько тёплым было вещество. После того, как он закрыл глаза, этот тёплый поток чувствовался как физическая сила, излучаемая наружу в его сторону с энергией, наполненной добротой и пониманием.
Мировое Древо в конечном счёте было существом, поддерживающим мир. Из всех вещей оно понимало страдания сопротивления больше, чем любой другой образ. Несомненно, борьба Рендидли казалась ему очень знакомой.
— Мы недостаточно сильны, ещё нет. Ты можешь вырасти ещё выше. Твоя история может стать длиннее. И если нам это не удастся — тихо сказал Рандидли. Над ним шелест листьев постепенно прекратился. Затем, в тишине, древние ветви дерева слегка двинулись, скрипя, выражая своё согласие с его заявлением.
Затем тепло под его руками стало ещё более интенсивным. Рендидли криво усмехнулся и покачал головой.
— Ты слишком добр. Но спасибо. Твоя поддержка облегчает это.
Затем он провёл пальцем по изрытой коре, чувствуя грубые и зазубренные природные руны, покрывавшие кору. Кивнув себе, Рендидли повернулся и пошёл прочь, направляясь обратно к дороге изумрудного пламени, которая позволила ему прибыть сюда.
Как он и подозревал, самым простым фактором для решения были сами руны. Они всё больше становились частью образа Мирового Древа, но всё ещё были неглубокими и грубыми; если бы он хотел создать `
Навык, являвшийся частью набора навыков Мирового Древа, требовал устранения этого недостатка.
Вновь оказавшись на дороге, Рендидли продолжил движение вправо. Там его ждали тьма и Мрачная Химера.
По мере приближения, чудовище, рождённое одиночеством, ледяной ненавистью и обидой, выпрямилось во весь рост. Оно широко раскинуло руки. Затянутая пеленой тьмы пасть широко раскрылась, словно вопрошая, зачем Рендидли пришёл после того, как сдерживал её последние несколько дней.