17
Мир возвращался медленно. Сначала голоса послышались, потом стали появляться неясные очертания. Я моргаю, и вот картинка полностью восстановилась.
— Ну ты и напугала нас, — говорит склонившаяся надо мной мама.
— Всё нормально, — и я пытаюсь подняться.
Боль пронзает грудь.
— Лежи. Лежи, — мама останавливает меня рукой.
Дед подходит ко мне и кладёт руку мне на грудь. Я чувствую, как по телу разливается тепло. Дед качает головой. Я перехватываю его руку.
— Деда, не надо, всё в порядке. Это не смертельно. Береги силы. Нам еще...
— Нам уже ничего не угрожает, — отвечает он.
Но я все равно отнимаю его руку от своей груди.
— Ты все равно слаб. Побереги силы. Должен же хоть кто-то быть в форме.
— В чем? — брови деда бегут привычным моему глазу маршрутом.
— В порядке, — исправляюсь я. — Малыш как? Как Принцесса? И Греня как? Живой?
— Живой. Что ему будет?! Подумаешь, хвост поцарапали! — улыбается дед.
Светка кладет мне на грудь небольшой лист, в который завернут лед.
— На вот. Подержи холод. Лучше станет.
— Мама! — Лимиус, мурлыча, трётся мне об руку. — Я так испугался, когда тебя накрыло. И потом, потом, когда ты... Я звал, звал, а ты молчала...
И он ткнулся мордой мне в щеку.