— Ага, ошибка, да-да. В этот раз у тебя их нет, всё работает идеально! Ты знал, что ты долбанный гений? Это же прорыв! И твои предположения верны, девятка сделала децентрализованную систему, общего пункта управления нет. Но, рои могут обмениваться критической, ну, самой важной информацией. Они эволюционируют постоянно. Это давно не та девятка, которую ты разрабатывал, а нечто новое. За пару дней мы узнаем о ней многое, если не всё!
— Поспать дай? — проворчал я. — Мне всего пару часов осталось. Выводы изложишь, когда информации наберёте.
— Да шеф! — мявкнул мелкий зараза и полез под одеяло, как настоящий котёнок. — Ещё одна маленькая деталь перед сном! Те самые кристаллы из центров возникновения областей тумана — сверхмощные компьютеры, технология нам пока неизвестна, нужны образцы. Они выступают в роли облака, там хранится самая критически важная информация.
— Так! — моментально проснулся я и сел на диване. Бес недовольно мявкнул вслух. — А вот сейчас поподробнее!
— Данные собираем, но, сказал же, образцы надо! Тут хоть намёк на централизацию управления маячит на горизонте. Всё, спи!
Но, уснуть мне так и не удалось, одолевали мысли. В итоге умылся, оделся и спустился в кабак. Кофе немного помог прояснить мысли, и я вернулся обратно, открывая ноут. Через час встала Марина и мне пришлось отложить работу. Мы отправились вниз на завтрак.
Доесть мы не успели, появился сияющий Хромой. После его вечно хмурой физиономии смотрелся он странновато. Он плюхнулся за наш, точнее, за свой столик, и громким шёпотом сказал:
— Оно работает! Лечение ваше. Алина сегодня сама встала в туалет! Правда, на этом её силы кончились, пришлось относить в кровать. Но, ещё сама поела! И даже сейчас лежит читает. Я твой вечный должник, Андрей, клянусь Туманом!
— Я рад, что она будет жить, — очень серьёзно ответил я. — Присоединишься к трапезе?
— Я готов отвести вас к нужному человеку. Цену с ним не обсуждайте, для вас это будет бесплатно. Но, должен предупредить, процедура болезненна. Вам будет казаться, что в мозг и тело засунули миллион раскалённых иголок и шевелят ими. Я через это проходил дважды, бр-р-р просто!
Мы вышли из кабака, и Хромой повёл нас через узкие улочки, которые, казалось, вели в никуда. Солнце уже поднялось, но его свет едва пробивался сквозь плотные тучи, нависшие над городом. Вскоре мы оказались перед старым, полуразрушенным люком, затерянным среди булыжников мостовой. Хромой, не говоря ни слова, приподнял его и жестом показал нам спускаться.
— Ты уверен, что это безопасно? — спросила Марина, заглядывая в тёмную дыру.
— Безопаснее, чем оставаться на поверхности, — хрипло ответил Хромой. — Там, внизу, нас не найдут. Идите за мной.
Мы спустились по ржавой лестнице в подземелье. Воздух был сырым и тяжёлым, пахло плесенью и чем-то ещё, что я не мог определить. Хромой зажёг фонарь, и его свет выхватил из тьмы древние каменные стены, покрытые мхом и странными символами, которые, казалось, пульсировали в такт нашему дыханию.
— Эти катакомбы старше самого города, — пояснил Хромой, ведя нас вперёд. — Их построили задолго до того, как люди начали записывать свою историю. Говорят, что они начали свою историю даже до эпохи Тумана!
Мы шли долго, петляя по узким коридорам, пока наконец не вышли к небольшой двери, скрытой в стене. Хромой постучал в неё три раза, и дверь со скрипом открылась. За ней оказалась крохотная комнатка, освещённая тусклым светом свечей. В центре комнаты сидела старуха, чьё лицо было покрыто глубокими морщинами, а глаза горели странным, почти нечеловеческим светом.
— Это она, — прошептал Хромой. — Та, кто может изменить ваши излучения. Но будьте осторожны. Она… своеобразная.
Старуха медленно подняла голову и уставилась на нас своими горящими глазами.
— Кто вы такие, чтобы тревожить моё уединение? — её голос был хриплым, но в нём чувствовалась сила, которая заставила меня вздрогнуть.