Интерлюдия «Волчья звезда»
Интерлюдия «Волчья звезда»
— Быстрее, быстрее, дармоеды! — орал своим визгливым голосом Рейкар, свесившись через край люка в трюм. — Крен на нос растёт! Качайте!
— Да качаем! — огрызнулся из темноты кто-то из матросов. — Но вторая помпа сдохла!
— Вёдрами черпайте, рыбье семя! Шевелись, шевелись!
— Да толку-то? Пробоина опять вскрылась! Надо латать!
— Да! Где этот грёбаный Джигги?
— Он вообще собирается помогать, или нет?
— Вонючий коротышка…
— Это кто там такой смелый? — рявкнул с верхней палубы Гремучка.
Выкрики из трюма мигом прекратились, зато всплески воды, загребаемой вёдрами, наоборот, стали вдвое чаще.
— Услышал же… Вот гад ушастый… — прокатилось разносимое гулким эхом бормотание.
Сам Джигги по-прежнему не торопился спускаться в полузатопленный отсек. Хотя починка корабля в его прямой обязанности. Главный плотник же, как-никак. И механик. И оружейник заодно. При таком жёстком недоборе в экипаже каждый выполняет сразу по несколько функций. Но, в любом случае, Джигги — самый рукастый из всех, так что кому ещё латать это корыто, как не ему?
Но есть одна проблема — он, как и все харки́ны, терпеть не может воду. Не хочет ноги мочить лишний раз. Резонный вопрос — чего он тогда вообще попёрся бороздить моря? Но те, кто осмеливались спрашивать об этом Гремучку, оставались потом без пальцев, мочек ушей, а то и более значимых частичек плоти. Характер у него не просто скверный — взрывной. Что тоже довольно типично для харкинов.
Что отличает Гремучку от сородичей — так это незаурядный талант. Обычно представители его расы туповаты и годятся в основном для работы в шахтах — низкорослые, с покрытыми шерстью длинными ушами, со свисающими почти до земли лапищами. Ещё и в темноте ориентируются не хуже склирров. Но Джигги, помимо прочего, умеет чинить любую технику. А то и придумывать на ходу всякие хитроумные штуковины и собирать их из подручных материалов. За это Калаан готов ему и жалованье выплачивать за троих.
Ему бы в механарии к алантам податься — наверняка смог бы сделать карьеру у высоколобых. Особенно если бы присягнул Конкордии Зул-Марин. Зул-маринцам плевать, какой ты крови — они смотрят, что ты умеешь делать. И способен ли вкалывать без продыху.
Но вряд ли даже они закрыли бы глаза на добрый десяток наград, назначенных за голову этого коротышки. Убийца, пират, грабитель, контрабандист, похититель людей… Перечислять все его похождения — полдня не хватит.
Впрочем, такому, как он, на «Волчьей звезде» самое место. Остальные тут ничуть не лучше…
Калаан опустил потрёпанную подзорную трубу, в которую разглядывал приближающийся берег, и крикнул в раструб, ведущий в машинное отделение:
— Самый малый!
Крутанул штурвал влево, чутко следя как неповоротливая посудина медленно разворачивается правым бортом к пирсу, выступающему на добрую сотню шагов в море. Ну хоть пирс в этой дыре приличный. Явно аланты выстроили. Вон, и вымпелы их колышутся на столбах. Выцвели уже давно на солнце, но всё ещё можно разглядеть герб с характерными ореолом, похожим на пламя.
Конкордия Манахар. С ними шутки плохи. С другой стороны, не похоже, чтобы тут стоял даже минимальный гарнизон…
— Джигги! — окликнул он всё-таки механика. — Проверь, что там с пробоиной.
— Да залатал я её, не должно сочиться…