Он был тут один из живых настоящих людей, которые жили когда-то по слухам и разговорам гномов короля Сигурда V на севере в Дельфии. Там, где жили и гномы, когда-то в глубоких подземных пещерах.
Они делили горную с редкими равнинами Дельфию совместно в процессе проживания. И время от времени пересекались, правда, не всегда дружелюбно.
Вот и сейчас, тот же Габайдун и его король гномов Сигурд V, нервно и не очень дружелюбно смотрели на сильного повзрослевшего до соперничества с его воинами молодого человека.
Их теперь, правда, объединяло одно. Это месть и война с драконом Уволоком за гибель своих погибших родственников, селений и городов. Но эта трагедия не умиляла сугубо личных межрасовых и территориальных разногласий.
Теперь людей уже не было на этой земле. Может, стоило благодарить за это гномам дракона Уволока.
Теперь Дельфию не с кем было им делить.
И хоть Элиас был не из числа поселян Дельфии, а вообще неизвестно откуда, тем не менее, он был человек из плоти и крови, как и дельфийские мужчины. Сильные соперники. И это нервировало всех гномов, а особенно короля Сигурда V и его помощника и правую руку гнома Габайдуна.
Они, стоя чуть позади лесной королевы Тонтомирис и ее дочерей. И смотрели, не особо дружелюбно на едущего, в их сторону на белом красивом, неизвестном белогривом с шикарным длинным хвостом красавце коне выросшего двадцатипятилетнего Элиаса.
Это была целая парадная процессия, которая двигалась к лесному дворцу самой королевы. Четверо воинов, с оружием, были окружены толпой ликующих лесных жителей. В кругу парящих бабочек стрекоз и маленьких лесных поющих звонкие переливистые музыкальные трели фей.
Волонгар трубил в свой большой воинский рог и на весь лес, собирая всех к себе и вокруг себя. Ему не терпелось показать всем, что он сотворил из одиннадцатилетнего молодого совсем сопливого человеческого мальчишки. За несколько, буквально дней, он сделал всем то, что торжественно обещал. И Волонгар был горд своим творением кентавра воина, как никто другой.
Тонтомирис встретила их на высоком ступенчатом пороге в свой дворец.
Здесь они все и остановились.
Элиас спрыгнул с белой своей лошади, которой ранее никто еще тут тоже не видел.
Эта белая как чистый горный снег лошадь, а вернее конь, была из выжженной огнем Уволока северной Дельфии. Один тоже из немногих выживших коней из селения людей. Подобранный еще белоснежным игривым буйным жеребенком самим кентавром Волонгаром. За которым, тот лично и заботливо ухаживал и заботился.
- Я, тебя выращу и превращу в настоящего воинского коня – приговаривал, самодовольно Волонгар, когда кормил и выгуливал лично сам, скрывая от лишних взоров других в широких травянистых и зеленых полях за волшебным сказочным лесом.
Он верил в то, что этот красавец конь найдет своего такого же красивого и сильного, как сам Волонгар хозяина. Он говорил еще жеребенку, что такое когда-нибудь случиться. И вот, теперь этому его сокровищу, нашлось надлежащее применение.
Элиас спрыгнул со спины своего белого коня и быстрым шагом подошел к лесной королеве. Поднявшись по ступеням лестницы и преклонив перед ней свое правое колено. Он склонил, молча свою русоволосую кучерявую голову у ног Тонтомирис и ее дочерей, последних, приведя в торжественное неравнодушное волнение. И они, переглядываясь друг с другом, зашептались на своем эльфийском языке за спиной своей матери.
Стоял жуткий громкий радостный и ликующий крик вокруг, но как только Тонтомирис махнула правой своей королевы леса рукой, все сразу замолчали и притихли. Даже Гамайюрин и Тамарин замолчали и, потупив стеснительный свой и смущенный девичий взор в ступени лестницы, лишь искоса переглядывались и застенчиво друг дружке улыбались.