Глава вторая
25 апреля 1891г. Российская Империя.
Москва. Николаевский вокзал.
На вокзал мы прибыли шумно и дымно.
Нас встречала толпа народа, звучало пение гимна, подавали хлеб и соль.
Во главе встречающих был генерал от артиллерии, Апостол Спиридонович Костанда, исполняющий на сей момент обязанности генерал-губернатора Москвы.
И конечно нас встречал Владимир Андреевич, князь Долгорукий, что являлся прошлым генерал-губернатором. Он был явно стар, ему было нелегко стоять, но он мужественно терпел, и мы, по местному обычаю, обнялись и пожали друг другу руки.
Долгорукий правил Москвой двадцать шесть лет, и отставка сильно ударила по нему. На его лице была печать гнева, впрочем, которую он держал при себе.
Были ещё много первых лиц города, но для меня они слились в один нескончаемый поток, со всеми надо было поздороваться и каждому из представителей города пожать руку.
Но, наконец, эта встреча закончилась, и мы двинулись к экипажам. Мне что-то говорили и спрашивали, я кивал и молчал. Елизавета Фёдоровна шла со мной и скромно улыбалась присутствующим.
Я был в шоке! Даже не так. Я был ошарашен и подавлен! Нет, конечно, память Сергея была мною изучена и можно сказать, что усвоена, но всё равно, такого не ожидал...
Дым и пар от паровоза, светильники по периметру вокзала, которые, по сути, ничего не освещают, люди вокруг чего-то поют, но больше кричат. И всё это великолепие венчает сборище местных церковнослужители, которые по моему сошествию на перрон, начали совать в лицо местный религиозный символ.
Я, конечно же, знал, что надо делать и как поступать, но было некое опасение...
Перекрестившись и приложившись к кресту в руках церковнослужителей, почувствовал некоторое томление в груди.
Магия! Тонкий и еле слышный отголосок магии! Мой источник чуть наполнился! Совсем чуть-чуть, буквально на каплю, но главное она есть рядом!
Оглушенный шумной встречей, чувством радости и надеждой на получение столь желанной мною энергии, двигаясь сквозь толпу приветствующих нас людей, я пытался сконцентрироваться на поиске так нужной мне силы.
Уже сидя в экипаже, почувствовал, как мои пальцы были сжаты тонкими пальчиками Елизаветы Фёдоровны. И подняв на неё глаза, поймал её ободряющую улыбку.
«Вот что не так? В поезде она меня избегала, а сейчас мне улыбается?» Улыбнувшись ей в ответ, попробовал ментально задать этот вопрос, но конечно это у меня не получилось. А тем временем наш экипаж двинулся в сторону Московского Кремля.
«Собственно, а что я ожидал, что будет лучше?» - размышлял я, пока наш ландо двигался по улицам города.
Дорога была выложена камнями, и нас сильно трясло. У меня вызывало раздражение и недовольство всем вокруг.
А находящаяся со мной супруга была спокойна и с любопытством разглядывала окружающие дома и людей, городовых, выстроившихся на обочинах дороги по пути всего нашего следования.
Полицейские почему-то стояли к нам лицом, видимо это от нас они должны были защищать горожан…
А народ что-то кричал приветственное, снимал шапки и картузы, кланялись нашим экипажам.