"Не здесь? А где тогда?" — пробормотала она, поворачиваясь к окну. В окне она увидела очень упитанную птицу. На мгновение ей показалось, что у птицы через оперение просматривается лицо женщины.
— Бр-р-р, — замотала головой Айрин. — И привидится же такое. Вот, что значит плохо высыпаться.
В комнате было тихо. Её соседки по комнате, две девочки, которых она звала "Розовая и Мятная", давно ушли на завтрак. Они редко разговаривали с Айрин, предпочитая обсуждать свои более перспективные мечты: одна хотела стать моделью, другая — врачом. Айрин же мечтала просто узнать, кто она на самом деле. И кто же ее родители.
“Что-то знобит, наверное еще и заболеваю”, подумала она спросонья одевая тапочки. Ее тело немного завибрировало и у нее поменялось лицо и стали розовые волосы. Но Айрин этого не заметила. Но заметила, что одела не свои тапочки.
— Тьфу, одела тапки Розовой. Раскидала свои вещи. Так, а мои где? — Айрин сняла тапочки и снова стала собой. — А вот они!
Она оделась и обулась. День рождение или нет, позавтракала или нет... Никому и дела нет. Но уборка в этом богом забытом месте была обязательная. Иначе могли посадить на “трех разовую диету”. Так миссис Мелтон называла прием пищи когда кормили раз в день: понедельник - среда - пятница.
Днём, во время уборки, она столкнулась со своей странностью. Айрин мыла полы в холле, когда услышала, как нянечка Вера разговаривает с кем-то из старших воспитанников. Это был обычный разговор, но вдруг Айрин услышала свой собственный голос, повторяющий фразу нянечки.