7 серия (247)
1. Квартира Васильевых. Анюта удивленно чешет ухо:
- Она что, аборт сделала?
Вера Михайловна промокает глаза платком:
- Да. А Пашка все равно ее потом бросил… Она сказала мне тогда: «Мама, сдохну, но ему отомщу». Вот и отомстила, кровинушка моя…
Растроганная Сомова, успокаивает женщину:
- Вера Михайловна... Вы не плачьте, все будет хорошо… И Гоша, то есть Маша, обязательно найдется. Обещаю. Очень скоро. Я вам позвоню.
- Ну, дай-то бог. Ты ведь что-то знаешь, правда?
2. Редакция«М&Ж». Первый рабочий день Егоровой-младшей проходит в суете – Галя, которая теперь Кривошеина, испытывает шок от встречи:
- О, господи! Наташа?
- Галина Степановна, ну зачем вы так, вам нервничать вредно. Валентин, вы тоже в отделе моды?
- Я это… Я с Галей!
Бывшая Любимова вводит вновь принятую сотрудницу в курс последних событий, передает дела, обсуждает несбывшиеся задумки. Правда злорадно думает: «Слава богу, это уже будет без меня!». Наташе так приятно вновь окунуться в живую атмосферу издательства, пройтись по кабинетам, поболтать с отцом, посплетничать с Настей и Люсей, полаяться с Лазаревым, отпустить шпильку Зимовскому. В закутке, где теперь резиденция Павла, она останавливается:
- Ау, есть здесь кто?
Такие сладкие и одновременно горькие воспоминания… Наташа проводит рукой по корешкам знакомых макетов старых номеров и вздыхает:
- Эх, Андрюша, Андрюша…
3. В конце рабочего дня Зимовский находит, таки, возможность подкатить к финансовому директору – как раз когда та собирается домой.
- Тук, тук, тук. Можно?
Гончарова встречает бывшего любовника в штыки:
- Антон Владимирович, вы что-то хотели? Я уже ухожу!
Слегка поглаживая даме руку, Антон увещевает Настеньку забыть прежние размолвки и снова подружиться:
- Ну, зачем так официально. Мы теперь в одной обойме.
Однако, прошлая обида еще крепка и, несмотря на приниженный тон Зимовского. Гончарова не торопится верить в перемены. К тому же Антон женат, а значит, растерял прежнюю холостую притягательность. Настя обиженно упрекает:
- Зимовский, я не дура и вовсе не забыла, как ты меня послал… Из «МЖ».
Антоша лебезит, слащаво улыбаясь:
- Настенька, ну я был неправ. И видишь, как вышло – ты на коне, а я у твоих ног.
Гончарова не сдается, гордо вскидывая голову:
- Уходи!
Зимовский мысленно чертыхается: «Вот, курица, еще кочевряжится». Но не уступает:
- Нам же вместе работать. Ну, давай в знак примирения: сходим в ресторан, посидим, спокойно все обсудим.
- Ресторан? Вешай лапшу на уши жене.
- А что такого? Посидим, спокойно обсудим рабочие моменты.
Он замолкает, мысленно добавляя: «А счет выставлю лысому индюку Лазареву». Получить хоть небольшую компенсацию за прежние унижения Настя не против. И хотя сомненья в глазах у нее есть: «Мягко стелет гад…», в голосе Гончаровой уверенность:
- Ладно. Только самый дорогой!
К тому же, как известно, жена не стена, можно и отодвинуть, а после Федора Шульгина она так одинока. Притаившаяся за углом Эльвира даже топает ногой от возмущения, услыхав обоюдное согласие:
- Я тебе устрою деловые переговоры, скотина такая!
4. Квартира Ребровых. Марго уходит с работы пораньше, в надежде застать дома Сомову и спокойно поговорить в отсутствие Гоши. Аня кухарничает, так что Маргарите ничего не остается, как к ней присоединиться. Она присаживается на табурет возле кухонной стойки:
- Ну, давай колись, чего такая загадочная.
Сомова в это время чистит лук и потому всхлипывает:
- Без слез не расскажешь. В общем, я сходила к Вере Михайловне.
- Брось… Ну и как она там?
Рассказ Анюты начинается с упреков в адрес молодоженов, слишком увлекшимся своим затянувшимся медовым месяцем и совершенно забывших о Машиной маме:
- Вы бы с Игорем хоть сходили к ней, порадовали, совсем же одинокий человек.