— Это произойдет с тобой или без тебя. Для Хейван будет лучше, если это произойдет с тобой. Ей сейчас нужна твоя поддержка. — Он умоляюще смотрит на меня, словно говоря, что они оба нуждаются в этом.
Я качаю головой, пытаясь уговорить свое сердце не поддаваться на это дерьмо. Я ее мама. Я имею право говорить, что ей делать или не делать.
Но Хейс прав. Она просто снова сбежит в Нью-Йорк.
Черт побери.
Смотря в глаза Хейса, я выпячиваю подбородок.
— Давай проясним одну вещь. Если бы на кону не стояло сердце моей дочери, я бы уже уехала.
Он кивает один раз. Коротко и быстро.
— Я останусь ради Хейван. Не ради тебя.
— Принято к сведению.
Не могу поверить, что я это делаю.
Хейс уходит внутрь, чтобы помочь Хейван с вещами, а я стою на месте оцепеневшая и бесполезная. Лиллиан обнимает Хейван, и я слышу что-то об обещании устроить вечер кино в эти выходные.
Мы все втискиваемся в лифт, и я чувствую удушающее напряжение.
— Когда я смогу получить новый телефон?
— К концу дня он будет у меня, — беззаботно отвечает Хейс.
— Класс! Я уже целую вечность не разговаривала с друзьями. У тебя дома есть еда? Я умираю с голоду. Или мы можем перекусить по дороге? Погоди, у тебя есть личный повар? Лиллиан говорит, что ты не стал бы подтирать себе задницу, если бы мог заплатить кому-то за это.
— Хейван. — Я качаю головой, даже когда Хадсон истерически смеется.
Выражение лица Хейса на удивление спокойное.
Лифт звякает, и я выхожу вслед за двумя мужчинами и дочерью на улицу, где мой таксист курит и разговаривает с парковщиком, размахивая руками. Близнецы направляются к черному внедорожнику Хейса, окна которого затонированы настолько, что в нем может находиться целая клоунская семья, и никто об этом не узнает.
— Встретимся там. — У меня нет адреса, но я скажу таксисту, чтобы он следовал за внедорожником.
Хейс ничего не отвечает, но подходит к таксисту и протягивает ему деньги, а затем требует открыть багажник.
— Что ты делаешь?
— Забираю твои вещи.
— Я могу сама о себе позаботиться, большое спасибо. — Я закрываю багажник и обращаюсь к таксисту. — Можешь вернуть ему деньги. Я заплачу тебе, чтобы ты отвез меня...
Таксист смеется.
— Леди, он дал мне три штуки. У меня выходной.
— Отлично. — Багажник снова открывается. Чертовы мужики.
Я хватаю свои сумки, и когда Хейс наклоняется, чтобы помочь, бросаю на него такой свирепый взгляд, что он отдергивает руки. К сожалению, его губы тоже подергиваются.
Я подкатываю две сумки к темному внедорожнику и отказываюсь, чтобы Хадсон помог мне засунуть их в багажник. Мелочно? Возможно. Но единственный способ не сойти с ума — это контролировать то немногое, что могу.
Направляюсь к заднему сиденью внедорожника, но Хейван закрывает дверь перед моим носом.
Остается переднее сиденье.
Дверь открывается для меня. Хейс отводит глаза, ожидая, пока я заберусь внутрь.
— Я умею открывать двери, знаешь ли.
Он жует внутреннюю сторону щеки, словно пытаясь не рассмеяться.
Какого черта ему надо?
Я сердито забираюсь на сиденье и смотрю прямо перед собой, отказываясь уделять ему внимание.
Теперь мне остается только сохранять ледяную отстраненность в течение месяца.
ГЛАВА 7
Хейс
Хейван не перестает задавать вопросы, пока мы едем к моему зданию. Бесконечное болтание обычно действует мне на нервы, но в этот раз я благодарен за отвлечение.
Ванесса излучает серьезные флюиды «не связывайся со мной». Понимаю. Она расстроена и не хочет оставаться со мной в Нью-Йорке, но я не вижу другого выхода. Мне нужна ее помощь с Хейван, а девочке нужна мама. Мы в дерьмовом положении, но, по крайней мере, мы в нем все вместе.
— У тебя есть Netflix? HBO? У нас будет горничная? — Хейван даже не ждет моего ответа, поэтому я молчу. Позволяю ей болтать без умолку и задаюсь вопросом, настоящие ли это вопросы или для нее это способ разрядить нервную обстановку.
Джо, швейцар, вытягивается по стойке смирно, как только мы подъезжаем к моему зданию. Он открывает двери для Ванессы и Хейван. Я открываю заднюю дверцу своего внедорожника, и парни в униформе выбегают, чтобы помочь с сумками. Бросив ключи парковщику, направляюсь к задней части машины и вижу, что Ванесса требует свои сумки и настаивает, чтобы нести их самой.
Я сжимаю кулаки, чтобы не поддаться порыву вырвать сумки из ее рук и заставить ее позволить мужчинам, мать их, делать свою работу, но вместо этого слегка качаю головой, чтобы сказать парням отвалить. Если женщина настаивает на том, чтобы нести свои сумки самой, пусть несет.
Хейван идет рядом со мной по вестибюлю, а Ванесса тащит свои сумки за нами.
— Вау, здесь даже лучше, чем у Хадсона. — Хейван откидывает голову назад, осматривая трехэтажный вестибюль, наполненный современными светильниками размером с седан.
Мы направляемся к лифтам, которых здесь по два с каждой стороны, но я прохожу дальше к единственной двери лифта на дальней стороне. Нажимаю кончиком пальца на панель, которая тут же открывает дверь.
Обе женщины не решаются последовать за мной, но, в конце концов, делают это. Ванесса с трудом затаскивает свои сумки внутрь, и срабатывает сигнализация, когда двери задевают ее сумку при попытке закрыться.
— Черт побери! — Она отступает еще дальше в кабину, затаскивая свои сумки. Колеса одной из них застревают. — Черт.
Я протягиваю руку, чтобы помочь ей и затащить эту дурацкую штуку внутрь.
— Я сама, — рявкает она и подается всем телом назад, увлекая за собой чемодан.
Ванесса падает мне на грудь, а потом быстро выпрямляется. Вдыхаю аромат ее волос, которые, как я говорю себе, пахнут так же, как волосы любой другой женщины. И сопротивляюсь желанию наклониться и понюхать ее.
Хейван закатывает глаза, как будто ее мама — самый неловкий человек на планете. Иррациональное желание встать на защиту Ванессы заставляет меня открыть рот, но я быстро захлопываю его. Кто я такой, черт возьми, чтобы вмешиваться в их сложные взаимоотношения?
Чтобы заставить эту штуку двигаться, мне приходится наклониться над Ванессой и прижать кончик пальца к электронной панели. Мое тело мгновенно распознает прикосновение ее тела к моему. То, как Ванесса отпрыгивает, чтобы увеличить расстояние между нами, заставляет меня задуматься, распознает ли это и ее тело.
Дверь закрывается, и лифт быстро поднимается, набирая скорость.
В этом лифте нет кнопок этажей, потому что это мой личный лифт, который ведет прямо в мой дом.
Дверь открывается в круглое фойе с полированным мраморным полом, темно-серыми стенами и черно-белыми картинами.
Хейван и Ванесса словно застыли на месте. Ждут приглашения войти внутрь?
— Срань господня, — шепчет Хейван.
Ванесса не ругает ее за выражения, и теперь я задаюсь вопросом, была ли она крутой мамой в их городе. Той, которая позволяла своему ребенку ругаться, смотреть фильмы с рейтингом R и пить пиво из бутылки в подростковом возрасте.
Хотя, судя по тому, как Ванесса вертит головой, возможно, она слишком увлечена осмотром обстановки, чтобы заметить реакцию Хейван. Я говорю себе, что не замечаю длинную шею Несс или то, как ее узкие джинсы обтягивают каждый изгиб. И совершенно не задерживаюсь на ее белой блузке и кусочке кружева, прикрывающем ее грудь, которая видна с высоты моего роста.