Пальцы Сандро замерли, и Тереза с опозданием поняла, что он, видимо, неверно понял ее слова.
«Ну, и пусть. Только бы прекратил так откровенно меня соблазнять!»
— Что ты имеешь в виду? — спокойно спросил Сандро и возобновил свои ласковые прикосновения.
Тереза догадывалась, чего ему стоило не показать возмущение.
— Я всегда думала, что буду заниматься с мужем любовью, — прошептала она, — но у нас был только секс, верно? Мы просто… трахались.
Прежде она никогда не произносила это слово, и Сандро, услышав его, чуть отшатнулся и напрягся.
— Тебе не к лицу так ругаться, — упрекнул он.
— Но именно ты это говорил! — горячо возразила она.
— Я никогда…— заспорил Сандро, но Тереза спокойно его прервала.
— В нашу брачную ночь. После того, как я впервые попыталась… — Тереза покраснела, вспомнив, какой невинной дурочкой была тогда — ей захотелось прижаться к мужу, а он отодвинулся подальше на противоположный край кровати. — Ты сказал, чтобы я не заблуждалась — мы занимались не любовью, а сексом. Мы просто… ну, ты понимаешь…
Ладони Сандро опустились на плечи Терезы. Нахмурившись, он всматривался в ее омраченное памятью о пережитом унижении лицо и все сильнее сжимал руки. Только когда Тереза заерзала, он ослабил хватку и принялся легонько массировать ее плечи.
— В нашу брачную ночь я напился вдрызг.
Тереза кивнула, смаргивая подступившие слезы. Той ночью она с трепетом и волнением ожидала Сандро. Гордый, замкнутый муж, оставивший ее в номере отеля на три часа, вернулся настолько пьяным, что едва держался на ногах, и, рухнув на кровать, мгновенно вырубился. Через два часа умелые руки Сандро пробудили Терезу от беспокойного сна. Он мастерски играл с ее телом, словно оно было тонко настроенным музыкальным инструментом. Тереза с готовностью подчинялась каждому его желанию. Она полностью отдалась страсти и даже не заметила, что Сандро целовал ее везде, но ни разу не коснулся губ. Позже, когда Тереза потянулась к нему, он почти разрушил ее хрупкую уверенность, назвав все произошедшее между ними простым... трахом.
Судя по всему, Сандро тоже вспомнил ту ночь. Заметив, что Тереза нервно сжимает руки, он накрыл их своими большими ладонями.
— Я очень обидел тебя тогда, — признался Сандро. — Я чувствовал, что меня загнали в ловушку и был чертовски зол.
— Зря ты говоришь «был». Ты до сих пор злишься, Сандро.
— Все меняется, Тереза, и люди, и обстоятельства.
— Кое-что нельзя ни оправдать, ни простить, — с болью в голосе прошептала она.
— Так мы далеко не уедем, — разочаровано прорычал Сандро, и Тереза быстренько вытащила руки из-под его ладоней.