10. Хэллоуинская история
-Эй, довольно!- Марша ударила ладонью по большой мускулистой руке, что уже нагло и напористо проделала путь в её намокшие от поцелуев и ласк на заднем сиденье трусики- Брендон, я серьёзно!- распаленная, она тяжело дышала, пытаясь отодвинуться от бойфренда, квотербека местной команды, Брендона. Пиздец какого красивого, и пиздец какого тупого. Словно Бог, создавая его, настолько прифигел от результата, что даже мозги забыл вложить в черепную коробку своего детища.
-О'кей, Марш, не злись,- сверкнув тридцатью двумя зубами, вытащил руку из ее стрингов Брендон- Может, отсосешь? По-быстрому, а? - он поморщился, поправив джинсы в районе паха, где эрегированный член грозился прорвать их, вырвашись на свободу-Ну, детка, давай?
-Пошел ты, - уже менее злобно бросила Марша, понимая, что ее голова окажется между его ног спустя ещё пару уговоров с его стороны. Девчонки из класса все как одна советовали не сразу соглашаться, немного поломаться для приличия- пускай парень будет думать, что ты- скромница ещё та, и только ему с его охранительной харизмой и невероятной сексуальностью удалось тебя уломать. " Марш, они же- тупые как дети?"- смеясь, говорила тогда Суинни, ее лучшая подруга,- " Ты смотри на него, чуть ротик приоткрыв и слушай все, что он говорит так, словно он несёт самую интересную хрень, что ты слышала в жизни. И всё, этот придурок на тебе завис". А Суинни Марш доверяла- та потеряла девственность ещё на выпускном, да ни с кем-нибудь, а с самим преподавателем классической литературы, офигенно красивым мужиком, которого хотела трахнуть вся женская половина их класса. Да что там, класса, - школы.
-Ну, так что, Марш?- снова придвинулся к ней Брендон, положив обе руки на ее груди, нащупал соски, принявшись крутить их точно рычажки для смены радиостанций. Марша поморщилась от боли, но взглянув на блаженство, что читалось на лице парня, решила, что потерпит ради дела. Она принялась постанывать, слегка откинувшись назад. И тут глухой стук по капоту прервал их уединение.
-Что за хрень?- взвился Брендон, подскочив,- Отец меня убьёт за тачку, мать твою!
Перегнувшись через сиденье, он включил фары. В их свете перед машиной показался темный силуэт.
-Это ещё что за мудила?!- выругался Брендон, выходя из машины - Эй, слышь, ты мне тачку испортил!- орал он, идя вперёд. Марша, спешно пересев на самую середину сиденья, чтобы лучше видеть, что происходит, на всякий случай выкинула в приоткрытую дверь остаток косяка - кто знает, может этот тип - полицейский, а так- " ничего не знаю, сэр, мы просто отдыхали с моим бойфрендом".
Но " тип" оказался отнюдь не полицейским- какой-то дебил, в до тошноты заезженном хэллоинском костюме трупака. Надо признать, грим весьма недурственный- куски плоти, свисающие со щек, выпавший глаз, висящий на тонком красном сосуде, гной из жутких ран на лице, пара жёлтых гнилых зубов ( И как он это сделал? Реально, будто остальных зубов нет). Дополняла образ истлевшая одежда да висящий обрубок руки, с запекшейся кровью.
"Ну, точно! "- сообразила вдруг Марша, этот тип припёрся просить резинки. Та часть леса, немногим дальше кладбища, была популярна у парочек, что решали уединиться в отцовских, чаще всего, машинах. Денег на мотель у них не было, да и без документов вряд ли можно снять номер, а здесь и удобно, и никакой патруль не найдёт. А уж, тем более, предки.
Хмыкнув, Марша полезла в сумочку, что лежала на полу, за резинками, но тут же замерла- стоп, а как объяснить Брендону, что " хорошая девочка Марш" таскает с собой пару пачек презервативов?
Но объяснять не пришлось ничего- дикий, полный ужаса крик раздался впереди. Брендон? Марша, больно ударившись головой, подскочила вверх, и замерла, не в силах пошевелиться - прям на капоте лежало обезглавленное тело самого красивого квотербека старшей школы. Из рваной раны на шее толчками хлестала кровь, заливая капот. Но самое жуткое- с каким-то флегматичным выражением на лице, если его можно было так назвать, мертвец поедал голову Брендона, силясь откусить как можно больше нежной плоти. Та кровавыми ошметками шмякалась о капот, проваливаясь в дыру на его подбородке. Чудовище с мерзким хлюпаньем высосало по очереди каждый глаз Брендона, а затем, замерев, точно принюхалось- и мертвый взгляд его единственного мутного глаза устремился прямо в салон, где в теплой луже собственной мочи сидела Марша.