— А сам клад? — не сдержала я любопытства. — Он есть?
Томас загадочно усмехнулся.
— Скажем так… Был.
— Ну вот, — расстроилась я.
— Ты бы присоединилась к раскопкам? — брови Тома взлетели, такого он от меня явно не ожидал. Я задумалась — с лопатой в руках я себя плохо представляла.
— Скорее, — решила я, — постаралась бы изучить старые хроники, определить, какому из королей принадлежит предполагаемое сокровище. Потом достала бы карты парка разных лет и вычеркнула из зоны поиска все, что было построено после этого периода — либо там ничего нет, либо клад нашли при строительстве и как-то умудрились это скрыть. Затем я изучила бы биографию и основные слухи, касающиеся нужного мне правителя: наверняка это помогло бы определить пару-тройку мест, требующих особого внимания. И только после этого, возможно, взялась бы за лопату.
Улыбка Тома стала шире, обнажив слегка заостренный клык.
— Не одной тебе пришел в голову столь здравый план. Даже больше: слух о кладе пошел именно потому, что кто-то заинтересовался, чем именно я занимаюсь в Роденском архиве, и изучив мои запросы, сделал правильные выводы. Правда, клад к тому времени я уже благополучно нашел.
— Ты?! — я осмотрела одетого с иголочки палача. Черные брюки, темно-бордовая рубашка, поблескивающие в лучах солнца драгоценные камни на перстнях-артефактах… — Знаешь, тебя с лопатой мне тоже сложно представить.
— И правильно, лопата не понадобилась, — довольный произведенным эффектом, поведал Том. — Я использовал кувалду. Пришлось разбить пару статуй на аллее у пруда.
Переглянувшись, мы захохотали, вспугнув громким звуком стайку сидевших на ближайшем дереве птиц.
— Не знала, что в тебе дремлет вандал, — отсмеявшись, призналась я. Томас пожал плечами.
— Не одному же Нару вокруг себя разрушения сеять.
Пообедали мы прямо в парке, расстелив покрывало на мягкой и пушистой траве. В машине оказалась припрятана большая корзина с сэндвичами, вяленым соленым мясом, фруктами и ягодными пирожками. Я немного устыдилась — о том, что мы едем на весь день, знала, но взять с собой перекус даже не подумала. Томас же предусмотрел все — и обед, и горячий чай с бодрящим ароматом цитрусов в термосе, и даже вино, которое мы, посмеиваясь, пили из чайных чашек: один из бокалов неудачно треснул в дороге, так что мы обошлись без них. После мы снова бродили по дорожкам, дошли-таки до пруда, не нашли лебедей и скормили остатки пирожков наглым толстым уткам. Прогулялись по аллее, полюбовались на восстановленные скульптуры — Томас показал полураздетую деву с младенцем, в постаменте которой Вильгельм Шестой спрятал украшения своей фаворитки после того, как застал ее в постели с послом дружественной в то время Линтары. Высланная из столицы фаворитка пала жертвой разбойников по дороге в свое поместье, а корабль выдворенного из страны посла покинул порт Родена, но в расположенную выше по течению Линтару так и не прибыл, что едва не привело к войне. Вильгельм Шестой, подумав, объявил посла жертвой речных пиратов и даже устроил несколько показательных казней. Гедемин, Линтарский князь, подумал чуть дольше, но сделал вид, что поверил. Войны удалось избежать, однако отношения с северным княжеством оставались напряженными до сих пор, хотя спустя более чем триста лет никто не помнил, с чего все началось.
— Но как ты определил, какая именно из скульптур тебе нужна? — по обеим сторонам аллеи их было не меньше десятка.