— Чего же ты на самом деле хочешь? — спросила я, беря парня за ладонь и также поднимаясь на ноги.
— Ку-фу-фу-фу, кто знает, кто знает… — смеялся он, вновь заправляя кудрявую спиралевидную прядь мне за ухо. — Возможно, я просто очень любопытен и люблю присваивать себе никому не нужные драгоценные камни. — Я уже хотела возразить, отметив, что это звучит слишком возвышенно, но Мукуро не дал мне произнести и слова, приложив указательный палец, облаченный в чёрную кожаную перчатку, к моим губам. — Что касается Гокудеры Хаято, то… ку-фу-фу, это очень интересное наблюдение. Он, конечно, довольно вспыльчив и совершает много ошибок, полагаясь сначала на эмоции и только потом на голову, но всё же дураком его назвать трудно.
— А? О чём ты?
— О том, что я более чем уверен, что он понял, что это за тетрадь в твоих руках, но посчитал нужным не рассказывать об этом, — пояснил парень, и в этот же момент мои глаза расширились, а дыхание вообще остановилось.
— Нет… — одними губами прошептала я. — Он… Он бы по-другому среагировал…
— Ку-фу-фу, с чего такая уверенность? — засмеялся Мукуро обхватывая меня за плечи, но я всё равно не чувствовала его прикосновений. Мысли метались из стороны в сторону. Паника подступала к сердцу, готовясь и его остановить. — Не переживай, пирожочек. Если он промолчал в тот раз, значит, не намерен смеяться над твоим увлечением. Наоборот, вероятно, он был также поражён, как и я, поэтому оскорбить подобное, даже при всём желании, не получится.
— Но… — нахмурилась. — Зачем ему это?
— А вот это мы скоро узнаем, ку-фу-фу, — пропел Мукуро, в голосе которого зазвучал азарт к новому развлечению. — Но запомни, пирожочек, одну простую истину этого мира: абсолютно все парни слегка идиоты. Зачастую намёков не понимают и ведут себя совершенно не так, как сами бы того хотели. Поэтому если ты чего-то хочешь, лучше говорить им об этом прямо. Только тогда произойдут изменения.
— Да… — протянула я, вспоминая, что только после того, как я высказала Хаято всё, что накопилось во мне за все эти годы, изменения действительно произошли. И не только в отношениях с Гокудерой, но и вообще в моей жизни. — Наверное, ты прав… — И тут кое-что щелкнуло в моей голове. — Но, Мукуро, ты ведь тоже парень.
— Оя-оя! Пирожочек, сделай мне скидку на то, что я прошёл шесть путей Ада и уж кое-чему всё же смог научиться, ку-фу-фу, — отметил парень, после чего всё также усмехаясь направился в сторону кухни. — Хотя и я порой делаю вещи, в которых нет никакой логики или смысла, — добавил он, как бы невзначай.
— А? Это ты о чём? — спросила, следуя за Мукуро.
— Ни о чём. Не бери в голову, — улыбаясь, ответил он. — Может, приготовишь что-нибудь на ужин, пирожочек?
— Ладно… — вздохнула я, чувствуя в груди странное… умиротворение? Так, словно кто-то проник в глубину моего сердца и стёр все страхи.
Разве на подобное способно простое «общение»?
Чуть позже ещё кое-что изменилось в отношениях между мной и Мукуро. В принципе, ничего особенного, просто в обращении к нему, я стала добавлять к его имени «семпай». Недавно прочла, когда изучала японский язык и культуру, что «семпаем» называют того, у кого больше опыта в той или иной области. А так как Мукуро в прямом и переносном смысле учит меня, как он выразился, жизни, то он автоматически становится моим семпаем. Так?
Вначале Мукуро был удивлён, когда я так обратилась к нему. Всё же я итальянка и у нас подобное не принято, но иллюзионисту данное обращение очень понравилось, и он попросил дальше так звать его. Более того, почему-то подчеркнул, чтобы как-нибудь об этом узнал сам Хибари Кёя. Зачем? Не знаю, но Мукуро от одной мысли об этом полдня злобно посмеивался.