– Папа я же тебе объяснял, чего ты? – я в недоумении на него уставился.
Отец смотрел на дорогу, мы как раз входили в поворот, и он не сразу мне ответил, но уж когда заговорил.
– Юра, ты её обнимал?
– Ну да, я же говорил, что она плакала.
– Целовал?
– Да какой там, целовал! Чмокнул в носик. – Я начал чувствовать себя неуютно, в голове табуном со скоростью молнии промелькнули воспоминания, о книгах, которые читал, где главный герой женился в силу незнания местных обычаев.
– А рукой кто махал? А воздушный поцелуй!!!
– Блииин! Паап, и что теперь делать?
Отец, молча, припарковал машину к обочине, повернулся ко мне всем корпусом и со всей серьёзностью произнёс:
– Жениться.
Сказать, что я охренел, это ничего не сказать, я разевал рот как рыба, пытаясь что-то произнести, но воздух в груди почему-то кончился. А потом отец заржал как конь, стуча руками по рулю.
– Ну ты и лошара, повёлся, ха, ха, ха, не могу, ой и лицо у тебя сын. Расскажу матери, вот она повеселится. А сёстры ещё и побьют.
Он ещё минут пять хихикал, а я сидел, надувшись, красный как рак, и как-то совсем себя мальчишкой почувствовал. Вернулись те чувства, когда мне было пятнадцать, как мы с отцом выезжали на погулять. Мы часто с ним на рыбалку ездили, или на охоту, на шашлыки бывало, ну и вообще много куда. И всегда отец меня разыгрывал, вот прямо как сейчас до полного погружения, и веру в ситуацию. Я, улыбнувшись, спросил.
– А почему Ланка с Линкой меня пришибут?
– А то ты забыл, как они гоняли всех девчонок, которые пытались с тобой подружиться.
– Да эти могут. – Хихикнул я, – Пап? а куда мы приехали?
– Так вон же ателье. – Кивнул в сторону здания отец.
Я повернулся, и точно, над дверью была вывеска с непритязательным названием «Ателье одежды у Мойши». Мойши в ателье я не видел, зато были две кореянки, они вывалили на стол школьную форму, два комплекта зимней, два летней формы, два комплекта спортивной формы даже плавки и те были школьными – три штуки. И всё это отец заставил одеть. Зимний комплект был раскритикован, с указанием где нужно подшить. Отец ворчал при этом под нос, что-то о чёртовых азиатах и их пофигистическое отношение к детской одежде.
Про форму сказать нечего, форма как форма, серая в белую клеточку. На правом кармане пиджака и каждой рубашки, вышиты моя фамилия и имя, над левыми карманами герб школы. Материал на костюмы пошёл дорогой, а рубашки пошиты из чистого льна.
Наконец вся эта фантасмагория с примеркой закончилась, от которой я очнулся, когда мы подъехали к дому.
Я помнил своей второй памятью, и ворота во двор и входную дверь, и сам двухэтажный особняк, не сказать, что большой, но для Сеула, для центрального района это был большой дом. Сейчас я это понимал.
Ворота открылись с пульта, мы заехали во двор. Уютненько так. Небольшой дворик с летним диваном – качелями, мангал, клумбы и перголы, везде чувствовалась женская рука.
– Ну, вот мы и приехали. — Отец отстегнул ремень безопасности. – Пойдём сын, мама ждёт.
Глава 3