Протодиакон молчал. Кадило раскалилось и теперь освещало его ботинки. Он держал его на отлёте, чтобы ни прижечь ногу. Короткая теплоизолированная ручка превращала предмет церковной утвари в боевой цеп.
Надо поздороваться, чтобы разрядить атмосферу, решил Игнат. Он прокашлялся и сказал громко:
− Вечер в хату, чародеи.
Кажется, обстановку это не улучшило, но губы главной колдуньи тронула улыбка. Она отложила планшет и, разведя руки в приветственном жесте, распевно ответила:
Будь у меня небесные покровы,
Расшитые и золотом, и серебром,
И синие, и бледные, и тёмные покровы,
Сияющие утром, полночным серебром.
Я б их к твоим ногам устлала.
Но я бедна и у меня лишь дроны.
Я простираю дроны под ноги тебе.
Ступай легко, мои ты топчешь дроны.
Игнат вздрогнул, пронзённый внезапно открывшейся правдой.
− Что это за бред? − полуобернулся к новичку протодиакон.
− Хреновая новость, − ответил Игнат. − Всё здание собрано из дронов.
− И что с того?
− Она кнопочница.
Теперь и до отца Бориса дошла вся шаткость их положения. От настоящего пола их отделали четыре метра пустоты. Они стояли на дронах в здании, собранном из дронов, и всеми ими руководила кнопочница. Может, где-то внутри каждого из этих дронов прятались элементы управления − джойстики и кнопки, но только ведьма могла на них воздействовать, благодаря дару триггеризма.
Что бы протодиакон ни думал насчёт всего этого, он не выдал своих сомнений ни единым мускулом, ни единым жестом.
− Сдавайся, Матильда, − сказал он. − Не вынуждай тебя уничтожать.
− Если я сдамся, что со мной будет? − спросила та.
− Буду честен. Мы запрём тебя в темницу, где ты проведёшь остаток дней в посте и молитве. Если захочешь раскаяться и спасти свою душу, мы всегда придём на помощь и будем молить Бога о милости для тебя.
В помещении зазвенел весёлый смех.
Утерев влагу с глаз, кнопочница ответила:
− Спасибо. Я тронута. Я чувствую, когда люди врут. Ты действительно желаешь мне добра, священник. По-своему, конечно. Только вот я убеждённая атеистка. Я не верю в существование таких вещей, как бог, душа, рай и ад.
− Разве можно быть колдуньей, общаться с нечистой силой, но при этом отрицать Бога? − не поверил отец Борис.
Матильда пожала плечами: