Не сбавляя темпа, он достал второй рожок и воткнул вместо опустевшего, который упал на асфальт. Я опередил напарника, добежав до ближайшего подъезда следующего дома.
"Если это не сработает, нам крышка" - пронеслось в голове.
Железная дверь распахнулась и туда залетел Миша. Нырнув внутрь, я захлопнул дверь.
- Наверх, - бросил я на ходу, пробегая мимо засевшего на лестнице с калашом на изготовку бородача, - Могут открыть.
Он молча последовал за мной. Добравшись до последнего - пятого - этажа, мы уставились на люк, который вёл на чердак.
- Если залезем, соседний подъезд может оказаться под замком и мы застрянем, если мёртвые ворвутся, - сообщил первую логичную мысль Миша.
Дёрнув ручку двери, ведущей в квартиру, уходящую к середине дома, нас встретил мрак и духота. Напарник сперва скинул АКС-У, когда явной угрозы не оказалось, зацепил автомат за лямку под плащом и вытащил свой армейский топорик.
Прикрыв за собой дверь, Мы оказались в просторной трёхкомнатной квартире.
Вещи грудой лежали на полу. Шкафы были вывернуты, распахивая все дверцы, обнажая пустоту. Хозяева, видимо, очень спешили, либо тут побывали мародёры. Входная дверь казалась не самой надёжной в отличие от соседских, и я поделился этими соображениями.
В ответ поступило предложение проникнуть в соседнюю квартиру следующего подъезда через балкон. Старенький дом советской планировки подразумевал деревянную перегородку балконов, в чём мы и убедились через мгновенье. Там же нашёлся небольшой ломик-гвоздодёр, валявшийся в ящике с инструментами.
Раскидав от стены хлам, мы принялись за дело. Спустя несколько минут проход был готов.
Следующая квартира встретила нас сильным смрадом чего-то протухшего. Обследовав помещения, мы нашли в одном из комнат скелет с кусками тухлого мяса, лежавший на кровати. Прикрывая носы, закрыли дверь в комнату и поспешили убраться отсюда.
На выходе в глаза бросилась рамка с фотографией старушки, беззубо улыбающийся в камеру и сидящей рядом светловолосой девушки с отеками лица, появляющимися от чрезмерного употребления алкоголя.
На пятом этаже в квартиры попасть не удалось, а на четвёртом единственная открытая вела в обратную сторону. Спустившись до первого этажа, мы попали в квартиру напротив выхода из подъезда. Наружу высовываться оказалось бы крайне глупо, беря во внимание толпу преследователей, которых задержала парадная дверь и которые безумно жаждали встречи с двумя ещё тёплыми телами на улице. Поэтому мы решили выбраться из окна квартиры первого этажа с другой стороны пятиэтажки.
В коридор я вошёл первым, вслушиваясь. Справа зашуршали шаги и из кухни на меня вышел старик, половина челюсти на лице которого отсутствовала, а кожа висела лоскутами. Пожарный топор вошёл в его голову до верхней губы. Уперев ногу о тощую грудь, я выдернул своё оружие и мы двинулись дальше.
Преодолев окно и спрыгнув на газон, мы умертвили окончательно несколько ходячих, обративших на нас внимание и приблизившихся на расстояние удара.
Перебегая от машины к машине, мы пересекли широкую проезжую часть. Забравшись в дом, обустроили временное убежище на четвёртом этаже девятиэтажки.
Накидали ломаной мебели в центр комнаты, но в целях безопасности решили разжечь днём, если сильно приспичит. По прогнозам провожатого, мы подобрались к линии четвёртого километра и нам стоит быть осторожными, не светиться лишний раз.
Не так далеко отсюда мы с командной обнаружили пустой фургон второй группы, который шли на выручку. Последний выживший, перед тем, как отойти в мир иной, сообщил что на них напали люди. Весомый аргумент, чтобы не отсвечивать. Ведь сразу не угадаешь, кто попался - друг или потенциальный убийца.
Тем не менее суровая реальность рисовала столь ужасные картины, где друг в одночасье становился убийцей из-за банки с тушёнкой или за снаряженный к макарову магазин. Да, такое тоже случалось.
Стресс перетёк в утомление, усталость, а бокал виски чуть не разморил с первой порции.
- Неплохо ты топориком машешь, - заметил я.
- Пустяки, - отмахнулся Мишка, - Жить захочешь и не так отплясывать научишься.
- Странный ты человек...
- Это ещё почему?
- Ради незнакомца жизнью рискуешь, к людям не хочешь.
- Считай это проявлением альтруизма, - усмехнулся в бороду мужик, сидящий в кресле напротив, - Люди должны помогать друг другу, разве нет?
- Чем я могу помочь тебе? - протянул я ему пустой бокал, прося добавки.
- Не знаю, - улыбнулся напарник, - Вообще-то мне нечего не нужно.
- Не люблю оставаться в должниках.