Действительно, купец был очень плох, – его тело, с которого чуть ли не ручьями тёк пот, было покрыто какими-то тёмными пятнами. Евпл впервые видел такое, а вот Ильва даже не удивилась и лишь смотрела по сторонам.
– В доме ещё есть подобные больные? – вдруг спросила она.
– Да, наши оба сына и несколько рабов. Они все слегли почти седмицу назад, – ответила жена купца, у которой зуб на зуб от страха не попадал.
– Мы попытаемся спасти их, но болезнь слишком сильна, – продолжила Ильва. – Так что исцелить вряд ли удасться, но облегчить, по-возможности, страдания мы постараемся, но это будет недёшево стоить. К тому же заболеть могут и другие домашние, в том числе и ты, поскольку зараза уже начала въедаться в стены дома.
– Я заплачу́ сколько угодно, – просипел купец. – Только облегчите мои страдания… или сыновей, если мне всё-равно умирать.
– Я попробую, – снова начала отвечать Ильва, а Евпл всеми силами старался молчать, предполагая, что та задумала какую-то хитрость.
Через пару часов Ильва и Евпл возвращались домой, унося несколько кошелей, набитых золотом.
– И что это было? – спросил Евпл.
– Ты не догадался? – удивилась Ильва.
– Догадался, и, поэтому, позволил тебе делать всё так, как ты и пожелала. Но зачем было разыгрывать этот спектакль с попытками излечения?
– Почему бы не взять деньги с того, кто хочет твоей погибели? Они всё-равно не должны жить. Так пусть эти монеты будут небольшой компенсацией за наши тревоги. Завтра ты придёшь и сделаешь вид, что пытаешься их исцелить, но ничего на самом деле не предпринимай.
– Хорошо, – согласился парень, не совсем понимая намерения Ильвы.
На следующий день Евпл пришёл к чиновнику Керуларию и рассказал в общих чертах о своих выводах по отношению к купцу.
– Так вот, кто знал подробности об этом деле и решил шантажировать тебя! – изумился Флориан. – А я ему доверял многие тайны, а потом мы оба удивлялись, почему о некоторых из них становилось известно недоброжелателям. Ну и гнида же он! – кипятился чиновник.
– Ему недолго осталось, – заверил Евпл. – Болезнь настолько запущена, что вылечить никто не сможет, да и его сыновья тоже умрут.
– Говоришь, не сегодня, так завтра помрёт? Туда ему и дорога. Мы были знакомы уже много лет, и он всё это время использовал меня в своих целях, подлец. Ну а что и наследников у него не останется – ещё лучше, поскольку он с помощью разных махинаций прибрал заметную часть рынка Антиохии, и нам остаётся лишь сыграть на грядущих изменениях.
Евпл лишь согласно кивал. Взаимоотношения чиновника и купца его не особенно интересовали. Оба были большими пройдохами, и, рано или поздно, кто-то да попытался бы нажиться за счёт другого.
Купец умер через два дня, а его сыновья – днём раньше.
– Силён был мужчина, – поделился Евпл своими мыслями с Ильвой.
– Теперь это не важно, – улыбаясь ответила та.
– Рассказывай, что ты задумала.