Тяжелые двустворчатые двери с серебряным напылением украшали защитные формулы. Рядом находилось небольшое окошко, забранное серебряной решеткой.
– Младший следователь Милано. Оскверненный предмет атакующего типа, – наклонившись, сказал он. – Контейнера нет, только деревянная коробка.
– Понял. Положи ее в двух метрах от двери и отойди.
Леонардо так и сделал. Спустя секунду створки отворились в коридор вышли сразу трое бойцов. Дети подземелья – так за глаза называли охрану хранилища остальные служители бюро. Посеребренные каски, такие же кирасы, наручи и поножи – выглядели ребята грозно.
У двоих были дробовики, третий нес в руках серебряный ларец, украшенный формулами, и щипцы из того же металла.
Как только они вышли, дверь сразу закрылась. Двое сразу же взяли Милано на прицел. Третий занялся скверной.
Милано отлично знал, что конкретно этот служащий бюро был обладателем А-1, такого же таланта, как и у Граммона. Но, очевидно, он не полагался только на свой иммунитет к потустороннему.
Открыв коробку щипцами, он вытащил из них карманные часы и убрал их в ларец, закрыл его.
– Все чисто. Процедура прошла штатно, – громко сказал он, беря в одну руку ларец, во вторую – деревянную коробку.
Дверь открылась, дети подземелья ушли.
Спустя пять минут двое вернулись. Один взял Лео на прицел, а второй вручил Милано заполненные документы о сдаче оскверненного предмета.
«Формалисты. И зачем только все это? В хранилище же нет ничего серьезного», – развернувшись, подумал Милано.
Краем уха он слышал, что за дверью дежурит не меньше дюжины вооруженных до зубов охранников, половина – с боевыми талантами.
– Паранойя. Не иначе, – пробормотал себе под нос младший следователь, поднимаясь по лестнице.
Сейчас он очень хотел забить голову чем угодно, но только не предстоящим разговором с напарником.
Оказавшись на втором этаже, Лео остановился перед дверью кабинета.
Он нервничал. Сильно.
До этого момента он как-то не думал о том, что придется ставить Мишели в известность об их с Жанной романе. И почему-то он был уверен, что Граммон будет не в восторге от этой новости.
Знакомиться с родителями твоей возлюбленной – это испытание. Если один из родителей – твой непосредственный начальник, то испытание вдвойне.
«Да, ладно. Не утопит же он меня, в конце концов. Одна тысяча девятисотый год на дворе. Цивилизованные времена! Он меня просто пристрелит», – с этой мыслью Лео открыл дверь в кабинет.
Граммон не проронил не слова, когда он вошел.
Милано быстрым шагом подошел к своему стулу и опустился на него. Положил полученные бумаги на стол.
– Скверну сдал. Формуляр получил, – не смотря на старшего следователя, доложил Милано.
– Хорошо. Я уже отправил людей в больницу и в клуб. Дерьмовая история вышла, – нахмурившись, сказал Мишель. – И почему Жанна не обратилась ко мне раньше?
Леонардо лишь пожал плечами.
– Твое мнение, салага? – наградив его тяжелым взглядом, спросил Мишель.