Мэр сурово, слегка прищурившись, взглянул на врача.
– Да, Грабовски, не только вы умеете быть честным, – наслаждался моментом д’Обстер, – но считайте, что вам повезло – я сегодня добрый и хочу расслабиться, так что с вами и Нелли ничего не случится. Во всяком случае, если вы не дадите мне новых поводов.
– Конечно, не дам, господин мэр, – кивнул доктор, не нарушая расслабленной позы импозантного джентльмена, – благодарю вас.
– Чудно и славно, – д’Обстер ещё отпил вина, – в зале есть агенты. Они могут устранить цель в мгновение ока.
– Но они ведь дети! – возмутился Грабовски, и кто-то из гостей даже обратил на него внимание, – мы можем убрать их сейчас, но тогда однозначно вызовем гнев горожан.
– Вы правы, Грабовски, – ответил д’Обстер, – я должен напоминать себе почаще, что правил этим городом восемь лет только потому, что не имел право на опрометчивые действия.
Рука мэра едва заметно дрожала, выдавая страх – а ведь сейчас нельзя было терять выдержку. Особенно на виду доктора и гостей. Грабовски, наоборот, был спокоен и невозмутим, несмотря на возникшие проблемы для власти.
– Господин мэр, у меня есть идея, как предотвратить возрождение Брата и Сестры без кровопролития, – он наклонился к д’Обстеру, – я знаю, что Пересы очень любят старые легенды про магов.
– Не понимаю, как они тогда выжили в нашем городе, – перебил правитель Последней Надежды.
– Близнецов очень не любят одноклассники, но суть не в этом, – продолжил доктор, – я предлагаю официально запретить эти легенды – особенно про Брата и Сестру. Тогда учителя и психологи проведут обработку населения, и шансы детей обрести силу сведутся к минимуму. Они сами не захотят ей обладать.
– Вы верно мыслите, Грабовски, – отозвался д’Обстер, – но тогда у нас под рукой постоянно будет бомба замедленного действия.
– Но это ещё не всё, – врач глотнул вина, – после выхода закона мы организуем полномасштабную охоту на магов – как в лучшие века Империи. Уверен, люди сами этого захотят. И мы уничтожим магическое подполье само по себе, после чего оно уже не сможет возродить Эрнста и Изабеллу.
– Хорошая мысль, Грабовски, – похвалил мэр доктора, – со следующей недели мы начнём подготовительные работы в Парламенте.
– Добрый вечер, господа, – к мужчинам медленно подплыла Инес, – могу ли я поинтересоваться, какова тема вашей увлекательной беседы?
Даже в бальной зале она не рассталась с зонтиком, который использовала как трость.
– Мы обсуждаем историю, – с притворной любезностью ответил мэр, – я слышал, вы в этом вопросе большой специалист, госпожа Инес Герцен.
– И что же вас интересует, господин мэр и господин доктор? – в тоне Инес прозвучала едва уловимая насмешка.
– Мы говорили об истории Катценхаузена, – солгал д’Обстер, – вот скажите мне, что вы думаете об этой стране? О её, так сказать, значении.
Инес подумала и ответила:
– Господин мэр, Катценхаузен был, безусловно, могущественной страной, но его погубила необдуманная внешняя политика Изольды Вуцурро.
– Я вам больше скажу – Катценхаузен был порочным изначально, – сказал мэр, – со времён Арабеллы. Я вообще считаю, что женщины не должны заниматься государственными делами – от них в политике лишь разброд и хаос.
– Не только в политике, – встрял Грабовски, – я женился дважды, а сейчас развёлся – как будто камень с души…