Диван стоял у дальней стены, в страшных двадцати шагах от кабинки. Видно было, что пользовались им только в случае крайней необходимости. Сидение жалобно скрипнуло под его весом, прогибаясь значительно сильнее, чем он… привык? Гриша сел ровно по центру, меж гигантским пакетом, набитого лапшой быстрого приготовления, и свалки из запечатанных блоков сигарет.
Пока самый обычный мужчина ощущал себя хранителем альфы и омеги подвального искусства, музыкальный процесс бурлил на полную. Сосредоточенного творчества хватило на четверть часа. Гоша начал спотыкаться на одном и том же фрагменте, то не вытягивая голосом, то творя нечто несусветное на грифе. С каждым разом комментарии о собственном провале теряли в юморе и приобретали в мате. А Миша, как назло, принялся зевать в изгиб локтя, провоцируя ошибки там, где раньше всё шло как по маслу.
В какой-то момент Гоша отставил гитару колотящимися от нервов руками.
— Передвинь грёбаный мешок!
— Дело не в мешке-е…
— Конечно, Мыш! Дело в твоей кислой морде!
— Ми-иша…
— Ты не хочешь, чтобы у меня получилось, подлюка!
— Шансон — всё-ё…
— Какая гнида! — взревел Гоша. — Сколько можно, Мыша?!
Творец провёл себе ладонью по лицу, дабы потушить вспыхнувшую агрессию.
— Миша — не Мыша, не Шыша и не Пыша! Ми-иша — это Миша! Миша…
Крякнула дверь в подвал, и в студию ввалилась Лейла, позвякивая чайником да тремя чашками на подносе.
— Как дела, ребят?
— Шансон — всё, — сообщил Гоша.
— Оу! Ну… Вы чай-то будете?
Не прошло минуты, как вся честная компания расселась вокруг монструозной установки. Свой стул Гоша притащил стул из кабинки, а остальные наскрёб Миша — за поломанными микрофонными стойками. Творцы сели друг напротив друга, по бокам установки, но взглядами старались не встречаться. Гриша расположился на месте оператора рядом с Лейлой.
— Прости, Гриш, но тебе не положено, — сказала хозяйка, разлив чай по чашкам. — В твоём-то состоянии…
— Кстати о моём состоянии…
— Одну минуту, мой дорогой друг, — вскинул Гоша ладонь. — Мы…иш, ты не думал, что «шансон — всё» в том числе из-за твоего отношения?
— Я на диван… — тихонько проговорил Гриша.
Хозяин проводил его взглядом, пожал плечами и одним глотком втянул в себя содержимое чашки.
— Это интере-есное предположение, Гыша.
— Скажи, Гош, ты нам сколько песен принёс? — подлила ему из чайника Лейла.
— Да, Гыгыша, скажи! — поддакнул Миша, схлопотав от неё локтём в ребро.