«Закинулся уже чем-то, не иначе», — пронеслось у Ри в голове. В другое время это вызвало бы у неё желание спрятаться и не отствечивать, но на этот раз она решила использовать нежданное преимущество.
Наконец Дим узнал её, и удивление на его лице сменилось брезгливостью.
— А, это ты… Извини, чувиха, больше заказов для тебя у меня нет.
— А я не за заказом. Я хочу, чтобы ты больше не лазал в мой дом.
— Ой, да нужна ты мне со своим хламушником! — Дим противно усмехнулся, и Ри стало обидно за своё жилище. Ей оно казалось вполне уютным.
— А кто ко мне ночью вломился? В окно булыжником засветил?
— Вот точно не я.
— Соседа моего побил, — продолжила Ри, намеренно сгущая краски.
— Побьёшь его! — быстро ответил Дим. — Мы сами еле… — Тут он понял, что говорит что-то не то и осёкся.
— Что и требовалось доказать. Давай по-хорошему: ты больше не суёшься ко мне, я тебя не трогаю…
— А иначе что? Натравишь на меня своего призрачного котика? — Дим захихикал.
— Иначе получишь большие проблемы.
Дим внезапно посерьёзнел.
— А если я сейчас просто скручу тебя, отведу в твой хламушник, и ты мне всё отдашь сама, по доброй воле? — в подтверждение своих слов он попытался схватить Ри за запястье, но она оказалась проворнее и резко засадила ему коленом в пах, а потом для верности добавила удар под колено. Дим взвыл.
Ри отскочила на безопасное расстояние, уже оттуда крикнула:
— Запомнил? Полезешь в мой дом — получишь добавки! — и побежала со всей возможной скоростью. Карманы, наполненные заговоренными камнями, больно били её по ногам, но она не останавливалась.
После долгой прогулки по городу стопы и голени отекли. Ри наскоро сполоснула их холодной водой и теперь лежала, закинув ноги на высокое изголовье кровати, и ждала, когда ей полегчает. Эйфория, накрывшая её в первые минуты после победы над Димом, уже успела улетучиться, и её место заняла тревога.
Да, ей удалось надавать обидчику по яйцам и вовремя сбежать. Да, она знает, где искать его в случае чего, и сможет заявиться туда с Ичкой и Нюсик и как следует накостылять этому хлюпику. Только вот Нюсик осталась там, в тумане, со своим щенком. Конечно, всегда можно позвать Дана и его группу, но согласится ли он лезть в чужую драку? А если согласится, стоит ли оно того?
На кровать запрыгнул Котлер и начал мордочкой тереться о её ноги. Обычно неприятные, сейчас его прикосновения охлаждали гудящие ступни. Холод был конечно такой, с могильным оттенком, но Ри быстро почувствовала себя лучше. До прихода Дана, если часы её не обманывали, оставалось ещё сорок минут, надо было закончить с амулетом, чтобы успеть порадовать его сюрпризом, но вставать не хотелось, и Ри лежала, перебирая разные варианты развития событий.
Она надеялась, что всё-таки смогла отвадить Дима от своей комнаты, но что, если он разболтал про томик Гумилёва ещё кому-то. Сосед говорил, что грабителей было двое. И она, вместо того, чтобы выкрутить бывшему клиенту руки и выяснить имя сообщника, просто сбежала, довольная собой!
Или, может быть, её нападение не отрезвило, а только раззадорило Дима? И тогда он попробует ограбить её дом снова. Но на этот раз приготовится гораздо лучше. Что же теперь? Спать, обложившись защитными чарами, а под подушку для верности спрятать топорик?
Пойти, пожаловаться в народную дружину? Но дружинники только сочувственно покивают головой, разведут руками, скажут, что не поспевают ловить реальных преступников, вроде тех, что обрушили башенку на Старом мосту, а на расследование кражи, если ничего не пропало, а грабителей распугали, у них всё равно нет людей.
Ри вздохнула. Ей в голову пришёл самый неприятный вариант развития событий. Дим наверняка знает, для чего используют стихи Гумилёва. Что, если он захочет отобрать стихотворение прямо на Квадрате, или дождётся, когда они вызовут заблудившийся трамвай, и попробует забраться на него первым?
Волевым усилием она заставила себя встать с кровати. Времени до возвращения Дана было в обрез, а подарок всё ещё не готов. Работы там немного: пару раз откусить проволоку, скрутить колечко, прицепить предохранитель к замочку-карабину.
Она бросила пустую банку, оставшуюся после обеда, в ведро, поставила грязную посуду на подоконник, сдвинула на другую половину стола заговорённые камни и куски кирпича и разложила инструменты. Когда она принималась за амулет, не важно было, какой бардак царит кругом. Лишь бы кусачки, круглогубцы, пассатижи и проволока лежали под рукой.