Кристина поднялась с пола и смотрела с восхищением, Эль с долей растерянности. Хомяк, наверняка, испытывал отнюдь не добрые чувства, поскольку бил по стенкам. С чувством. И наверняка сверлил взглядом те же стенки: Ася видела, как те медленно рыжеют. Удивляться уже не было сил.
– Опять магия? – спросила Карамелина.
Эль кивнул. Едва заметная улыбка возникла на его губах.
– Кастрюля, – сказал он, будто это сразу всё объясняло.
– Похоже, волшебная, – добавила Кристина.
– Ну, конечно, – Ася уже нервно сосала новый леденец. – Кто бы сомневался…
– Зубы испортишь, – критично заметил Эль.
– Зубы не нервы, – ответила Ася.
Эль хотел поспорить, но тут из-под кастрюли донёсся тоненький голосок:
– Хорошо-хорошо! Я всё рассказу! Только выпустите меня! Жа-а-арко!
Троица переглянулась. Ася дёрнулась вперёд и подняла кастрюлю.
Хомяк прыгал на месте, стряхивая искры с передних лапок. Асе даже стало жаль беднягу. Всё же кем он ни был, а не заслуживал сгореть заживо. Наклонилась, протянула руку, приветливо улыбнулась.
– Он может быть врагом! – закричал Эль.
– Он перепуган! – ответила в том же тоне.
– Хомяки кусаются, – осторожно напомнила Кристина.
– Но я всего лишь напуган, – сказал зверёк.
Приветливая улыбка одному, хмурый взгляд остальным, и Карамелина, ощущая себя спасительницей всех животных на планете, приняла сторону потерпевшего. Прижала хомяка к себе и проворковала:
– Не бойся, пушистик. Никто тебя не обидит. Ты только расскажи всё, что знаешь.
– Я… А, что, я? Я… ничего, – отвернулся зверёк. – Я мыл пол, потом посуду собирался, а тут вы. Схватили, поволокли куда-то. Напугали. – Повернулся к Асе. – Ты, добрая, может, отпустишь меня и всё? Мне рассказывать-то нечего. Я же… это… ничего не знаю.
– Врёшь! – разозлился Эль. – Сейчас я заклинание произнесу, и ты чуток попаришься. Как в бане. Почти. Только будет очень горячо. Сидение под кастрюлей покажется курортом, поверь. Я же устрою настоящую каторгу. Не знаю, как там в Аду, но здесь станет адски жарко.
– По-моему ты перегибаешь, – нахмурилась Карамелина.
– По-моему ты мешаешь, – парировал бывший. – Обратился к зверьку. – Добрая не поможет, хомяк. Я здесь главный.