Едва произнеся это, Анубис начал растворяться, превращаясь в туман. Стены храма обрушились. Пыль накрыла меня на несколько мгновений, а затем всё залил яркий солнечный свет. Из него выплыл символ: точка внутри круга. Циркумпункт. Я уже знал, что это иероглиф, обозначающий солнце. Но внутри этого ещё имелось несколько других, помельче. Они заполняли пространство внутри круга, образуя сложный узор. Символ запульсировал, и я вдруг понял, что это мой Дар! Техники всплыли в сознании — чётко и ясно, будто я всегда знал их!
Кажется, кресло Ампика сработало!
Не успел я толком порадоваться, как свет погас — резко, будто кто-то щёлкнул выключателем.
Когда мои глаза открылись, я увидел озабоченное лицо Сераписа и напряжённое, полное ожидания — Зора.
— Как тебя зовут?! — требовательно спросил последний. — Назови своё имя!
Я сглотнул. Какое именно? Требовалась пауза, чтобы сообразить. Так, сейчас…
— Меня зовут Эхнатон из рода Фта, дом Ра. Техника: испепеляющий свет солнца. Кнут, щит, ослепление, кулак, рой огней, поджигание.
— Есть! — торжествующе воскликнул Серапис. — Сработало! Ты сможешь всем этим пользоваться?
— Думаю, да, — ответил я, прислушавшись к себе.
— Ну, говорил я тебе, что оно того стоит?!
— Да, выручил. Спасибо. А теперь можно меня отстегнуть?
— Конечно, — Зор ловко освободил меня от пут. — Незачем тут рассиживаться. Дело сделано, а отдыхать будешь дома.
Вдвоём с Сераписом они помогли мне встать. Ноги едва слушались.
— Походи, разомнись. Это нормально, — сказал Зор, поддерживая меня под локоть. — Организм словно перезагружается, ему нужно вспомнить, что к чему. Это скоро пройдёт.
Он оказался прав. Уже через четверть часы мы с Сераписом покинули комнату и Зора, оставив ему заслуженную плату.
Мы вышли через арку на улицу. Справа виднелся рынок. Оттуда доносились крики и звон посуды, рокот погрузчиков. Над парусиновыми крышами палаток поднимались дым и пар, пахло жареным мясом, луком, рыбой, гниющими фруктами и овощами. У ворот толпились те, у кого не было денег заплатить за место на территории рынка. Они торговали всякой мелочёвкой, а также старьём и краденым.
Когда мы проходили мимо, я встретился взглядом с дряхлым стариком, сидевшим на ящике у самой проезжей части. Он разложил на куске картона примитивные гаджеты, большинство которых наверняка было сломано. Купить их могут разве что на запчасти. Хотя и такая вероятность невелика. На самом деле старик просил милостыню, маскируя это «товаром». У меня на глазах какая-то женщина перевела ему на дешёвый пластмассовый терминал несколько утенов.
— Сюда, — потянул меня за рукав Серапис. — Пора домой, Эхи. Тут не на что глазеть.
Эхи? А, это ж сокращение от моего имени. Так меня, вроде, ещё не называли. Эхи… А может, и называли. Не обращал внимания. Какая разница? Почему я вообще задумался об этом?
— Ехать сам сможешь? — спросил Серапис, когда мы с помощью двух пересадок добрались на городском транспорте до мотоциклов.
— Да. Я в порядке.
— Точно? Если не уверен, лучше садись ко мне за спину. А байк потом пригоним.
— Нет. Я сам. Поехали.
Глава 24
По дороге к академии я структурировал чужие воспоминания, всплывавшие в моей голове одно за другим. Большая часть состояла из разрозненных обрывков и картинок-образов, так что их ещё предстояло связать. Но основная информация была довольно внятной. Например, теперь я знал, что всего существует девять уровней Проклятий.
Первый — это когда один человек проклинает другого. Например, жена ненавидит мужа, или младший брат — старшего. Бывает, что человек завидует коллеге, обошедшему его на карьерной лестнице, или один ребёнок достаёт другого в школе, заставляя себя постоянно ненавидеть.