– О, кажется у нас тут бунтарь, – осклабился полицейский и тут же, сделав серьёзное лицо, заорал. – Подкрепление на улицу Сансары, срочно!
Сам он взмахнул рукой в мою сторону, и я едва успел отскочить. Рука на глазах нарастила чёрную блестящую броню и растопырила когтистые пальцы. Второй, нормальной рукой, мент кинул в меня фаербол.
– А-а-а! – я закричал и разбил фаербол звуковой волной. Тут же в меня чуть не прилетел ещё один – лицо обдало жаром. На другой стороне дороги стоял ещё один полицейский.
Чтоб их! Но я тоже так могу! Здоровенный, почему-то синий фаербол появился прямо передо мной. Я усилием воли разделил его надвое и послал к жандармам. Что-то всё это напоминало. Откуда-то я знал, что могу ещё больше. Справа и слева взметнулось оранжевое пламя, разбившись о моё, синее. И из огня вышли два черных, покрытых сталью силуэта. С каждой стороны по два!
Чёрт! Откуда их только приносит?
– В следующий раз будет восемь.
Я обернулся. Мужик откуда-то достал вторую бутылку пива и уселся наблюдать зрелище.
Надо валить! Небольшое усилие в животе, и я рванул вверх. Особняки, халупы, деревья, мелькнули разноцветным ковром. Посёлок раскинулся внизу подо мной. Он тянулся от горизонта до горизонта насколько хватало глаз. Замок, с десяток хибар вокруг, замок – хибары, и так без конца. Я летел среди облаков, а картина не менялась.
Да сколько же будет тянуться этот посёлок?!
И тут всё накрыл тяжёлый монотонный звук:
– Бу-бу-бу-бу-бу-бу…
Я оглянулся и увидел стремительно приближающиеся вертолёты.
Да твою ж мать! Под одним из вертолётов что-то вспыхнуло и понеслось в мою сторону.
Ё-моё! Летучая ракета! Они меня сбивают, как самолёт.
Я не успел даже рот открыть – ракета влетела мне прямо в живот, и его тут же обожгло теплом.
Меня что, убили? Чёрт! Как же так?! Я не могу умереть здесь, это же сон! Это мой сон.
Обдумать сделанное открытие я не успел, в глазах потемнело, и меня со страшной силой потащило вниз. Потом со всех сторон обволокло что-то плотное и мягкое.
И всё.
Движение остановилось. По-прежнему было темно. Я повернулся. В тягучей жиже шевелиться было неудобно. И что-то я такое там наверху вспомнил и забыл. Что-то важное.
Я сделал несколько гребков, будто из очень плотной воды выныривал на поверхность, и почувствовал пустое пространство под руками. Сосредоточившись на центре живота, вылетел наверх как пробка из бутылки.
Через некоторое время собралась картинка: деревья, закрывающие небо ветвями, утоптанные тропинки и частокол оградок. Кладбище!
Значит, я всё-таки умер. Ну и ладно. Зато из-под земли вылез, можно и погулять пойти. Я пошёл по тропинке, рассматривая могилы. Здесь прослеживалась та же тенденция: покосившиеся деревянные кресты с заросшими травой холмиками и добротные гранитные склепы с горгульями и выкрашенной блестящей чёрной краской оградой.
– И какой смысл? – громко спросил я. – Всё равно ж померли все! Нужно ли после смерти это всё богатство? Какая вообще цель всего этого была, если потом всё равно конец? Всё!
– Мало ты знаешь, милок, – позади раздался скрипучий голос. – Где конец, там и начало скоро.
Я обернулся.
Там за оградой стояла недавняя старуха. Позади неё зияла разрытая могила с гробом, рядом лежала крышка.
– А я думал, вы умерли, – брякнул я.
– Почти. Давай, помоги мне, накинь крышку и увидишь, что будет, – с этими словами, она, ловко, словно молодая девушка, прыгнула в могилу и улеглась в гроб. Даже руки на груди сложила. – Давай, милок. Поторопись.
Я поднял крышку, оказавшуюся почти невесомой, и опустил на гроб. Земля, лежавшая чёрной горой около могилы, дрогнула и стала медленно стекать в яму. Под ней постепенно скрылась деревянная крышка. Потом могила до краёв заполнилась землей, и сверху появился маленький аккуратный холмик. На нём тут же выросла трава, а сквозь неё пробились и распустились голубые цветочки. Совсем как в том старухином саду.
– И что дальше? – спросил я.