— Мы хотели подарить что-то на память, — говорила она, пока я возилась с бумагой. — Одежда или какие-то сувениры слишком банальны и недолговечны, и их может подарить кто угодно. Но этим подарком сможет похвастаться не каждый!
Когда с оберточной бумагой наконец-то было покончено, и я увидела то, что находиться внутри, мне даже пришлось сесть от переизбытка эмоций.
— Так… вот почему тогда еще, давно, вы сфотографировали меня в одном из платьев Мелори? — чуть ли не самими губами произнесла я, на что они оба одновременно кивнули.
В своих руках я держала картину, размером где-то метр на полтора, в дивной позолоченной раме с узорами. На холсте масляными красками была нарисована сидящая девушка, в красивом пышном платье бледно-персикового цвета с белыми обделками. Светлое лицо девушки, обрамленное русыми прядями, озаряла легкая спокойная улыбка. Серо-голубые глаза были направлены на зрителя, но если всмотреться, то может показаться, будто девушка смотрит сквозь тебя, а взгляд ее казался каким-то пустым. Незнающий обвинит в этом промахе художника, но это будет совершенно излишним, так как художник в совершенности передал и черты лица девушки, и ее взгляд. Руки в атласных перчатках покоились на коленях. Спина ровная, плечи припущены, приподнятый подбородок, и само выражение лица, выдавали слегка гордый характер изображенной особы. Задний фон портрета украшала ниспадающая ткань, по цвету темнее за платье, с едва различимыми золотистыми узорами.
Этой девушкой была я.
— Это… прекрасно, — расчувствовавшись, прошептала я и улыбнулась. — Спасибо вам.
Мелори нежно по-матерински обняла меня, а Данте потрепал по голове.
— Не нужно благодарностей, — с легкой улыбкой, произнес блондин. — Твоя радость самая лучшая благодарность.
Я кивнула и улыбнулась во все тридцать два.
Следующим ко мне подошел Рейн. Вид у парня был такой, будто он идет не с Днем Рождения поздравлять, а драться.
— Я тоже хотел подарить картину, — возмущенным тоном сказал он, — но это уже было бы неоригинально. Поэтому, на! И учти, я это сам сделал! Так что не возмущайся, если что-то не понравиться.
Он нехотя протянул мне какой-то сверток. Я аккуратно разорвала коричневую бумагу и в моей руке оказалась, как мне показалось на первый взгляд, какая-то книга. Обложка была сделана из множества сшитых между собой кусочков ткани. Она была украшена разными побрякушками: пуговицами, ажурными полосками, маленькой вышивкой с птицей. Все это смотрелось на удивление гармонично и мило. Я открыла книгу и ахнула. «Это же альбом воспоминаний!» — догадалась я, проведя рукой по пустым страницам, сделанных из прочного папируса. В верхнем левом углу внутренней стороны обложки красовалась сдержанная надпись: «С днем рождения. Рейн Долорес». Страниц было много, из-за чего альбом был довольно толстым, а первые две уже были заполнены фотографиями, сделанными на этом отдыхе, и надписями к ним. Альбом был прочным и красивым, а это значило, что над ним довольно долго работали.
— Если что не так, я забираю это обратно! — сказал Рейн, скрестив руки на груди.
— Нет, — воскликнула я и прижала альбом к груди, — Мне очень нравиться! Спасибо.
И на эмоциях я заключила парня в объятьях. Тот такого, естественно, не ожидал, поэтому через секунду начал громко возмущаться и сопротивляться.
— Хватит! Я понял, пусти!
Я засмеялась и отпустила его. Рейн смешно передернулся и отошел назад.
Естественно, по логике вещей, сейчас должна была наступить очередь Криса, но когда мы все обернулись туда, где он стоял, парня и след простыл.
— Какие мы стеснительные, — фыркнула Мелори, скрестив руки на груди.
Я ничего не поняла, и тогда она произнесла:
— Он хочет поздравить тебя без лишних глаз. И не спрашивай, я даже не догадываюсь о том, что он может учудить.
Пожав плечами, я еще немного поболтала с ними и направилась в свою комнату. Странно, но меня совершенно не удивило то, что я увидела там Криса. Он разлегся на моей кровати и игрался с маленьким синим попрыгунчиком, который купил где-то в Германии.
— Ты пришел ко мне, потому что тебе не с кем поиграть с мячиком? — спросила я, садясь на краю кровати.
Крис вздрогнул и, не успев словить подкинутый попрыгунчик, получил им прямо в глаз.
— Блин! — гневно воскликнул он, и резко сел, — Предупреждай, когда заходишь!
Я вопросительно приподняла бровь.
— Предупреждать, когда захожу в свою комнату?
— Э-э-э… — гнев Криса моментально остыл, — Не важно. В общем, вот.