— Как дети.
— Да ладно тебе, мистер Правильность, — с закрытыми глазами проговорила Мелори. — Ну да ладно. — Она села нормально и взглянула на меня, — итак, говорят, новичкам везет, да? Для тебя эта примета, видно, имеет другой характер.
— Видно да, — согласилась я, вспомнив слова Локки, про умение подцеплять странности.
— Что ж, думаю, ругать тебя смысла не имеет, так как с одной стороны ты поступила правильно. Так что на этот раз будь все как будет, — она взглянула на Данте. Тот кивнул.
Рейн же недовольно фыркнул. Видимо он хотел, чтоб меня отчитали.
— Кстати, — вспомнила я, — я до сих пор не понимаю, что с Крисом.
Только сейчас я заметила, что только его не было в гостиной.
— А, это… — протянула Мелори, — тут все сложно. В общем, у него что-то вроде раздвоение личности. Крис рассказывал, что его с детства мучили кошмары. Будто его тело что-то захватывает, и он не может двигаться. Потом появляется кто-то очень похожий на него и просто смотрит ему в глаза. Близко, и очень долго, будто насмехается. Эти странные сны подействовали на его детскую психику, поэтому Крис стал замыкаться в себе. Когда его мать узнала об этих снах, она очень испугалась. Разные талисманы, молитвы, кресты… Они пробовали все, но ничего не помогало. В результате, его мать сама слегла с психическим расстройством. Отец Криса тоже пытался чем-то помочь, но все было напрасно. Вскоре началась вторая Мировая Война. Они жили в Чикаго. Поэтому, когда война коснулась США, восемнадцатилетнего Криса забрали в армию. Там он погиб. Он не хочет говорить о своей смерти, поэтому мы не знаем точные причины. Нам только известно, что на войне также погиб его отец, а мать скончалась через пять лет после его смерти.
Она на минуту замолчала, потом продолжила:
— Крис спокойно отнесся к своей смерти. Об особенностях своей теперешней жизни он узнал сам. Вот только он немного отличается от нас.
— Отличается? — Переспросила я.
— Да. Как ты заметила, мы немного похожи на зомби и вампиров. Но нас нельзя ровнять на них. Потому что мы более совершенные существа. Одна причина в том, что мы существуем на самом деле. Нас не выдумали писатели, про нас не снимают фильмы. Мы такими не рождаемся, нас такими делает жизнь. Нам не нужны сон, пища, отдых. Мы умираем, перед тем как возродиться в новой форме, поэтому, мы зовем себя умершими. Считай это новой ступенью эволюции человека. Мы бессмертны, но в тоже время мы тоже умираем. Только не так как все. Если нас ранить смертельно, то в нашем разуме происходит что-то вроде перезагрузки. Тебе ведь уже приходилось опять умирать, так?
— Да… — я на секунду задумалась и вспомнила о том дне, когда я ударилась головой об гвоздь. Тогда я еще узнала, что Крис умерший. — А ведь и, правда. Тот момент был похож на мою первую смерть.
— Верно. Но если при первой смерти ты на несколько минут теряешь сознание, то в последующих случаях все будет происходить быстро. И независимо, сколько раз ты умрешь, даже через сотни лет, ты будешь помнить все свои смерти, до единой.
По взгляду Мелори, я поняла, что она не шутит.
— С Крисом же немного посложнее, — продолжила она. — После каждой смерти, в нем просыпается его второе я — Кристофер. Он странный и скрытный, несмотря на его противный характер. Но думаю, Крис уже привык к этому. Все-таки он знает больше, чем рассказал.
— А как долго Кристофер находится в теле Криса?