Представитель скрипнул зубами.
— Хорошо. Я даю вам десять тысяч рублей за то, что вы удаляете с эти данные имперского ресурса.
Олег рассмеялся.
— Вы, я вижу, держите меня за идиота. Если я совершу эту глупость, меня похоронят максимум на другой день. Все, что я могу вам предложить — это письменное обещание не пускать в ход указанные сведения в обмен на, скажем, пятьдесят тысяч рублей. Ну и, конечно, граф будет обязан возместить ущерб, причиненный его сыном моей комнате.
— Ваши требования непомерны. Это — наглость. Пятьдесят тысяч!
— То есть, касательно ремонта комнаты возражений нет. Уже хорошо.
Представитель графа Орлова был очень, очень удивлен. Конечно, он встречал зубастых клиентов. Но это были солидные, серьезные люди, главы крупных родов, не одну собаку съевшие на подобных торгах. Но сейчас перед ним сидел сопляк, мальчишка, и торговался так, как не каждый взрослый может. Что же будет, когда он заматереет и войдет в силу! А пацан продолжал развивать мысль:
— Как вы думаете, что мог сделать разъяренный Александр Орлов со мной, если бы ему удалось до меня добраться?
— Возможно, нанес бы несколько ударов. Оставил пару синяков.
— Жаль, что вы не смотрели мою запись. Впрочем, это недолго поправить. Она короткая, всего несколько секунд.
Олег включил телефон и продемонстрировал представителю картинку.
— Вот здесь, на этом кадре явственно видно, что Александр Орлов делает очень характерный жест правой рукой. Это означает, что он собирается применить магический конструкт. Если не ошибаюсь, ледяное копье. Так что я имел все основания опасаться за свою жизнь. И согласитесь, оценил я её сравнительно недорого.
Слушая этот разговор, директор гимназии осознал: если этот Песцов так уверенно противостоит самому Орлову, то с ним нужно быть очень-очень осторожным. Примерно, как с тухлым яйцом.
Рабочий кабинет мэра Санкт-Петербурга
— Ну что, Николай, как всё прошло?
— На этот раз донельзя тяжело.
— И в чем возникли трудности?
— В этом Песцове. Сопляк, мальчишка, но своё выгрызает как матёрый хищник. Он не оставил мне ни одной лазейки, но при этом все его требования были в очень разумных пределах.
— То есть, в итоге, ты ему заплатил?
— У меня не оставалось иного выхода. Вот, посмотрите сами.
Представитель графа Орлова вынул из папки лист бумаги, положил его перед шефом и отступил на шаг.
Орлов начал читать документ, и по мере чтения брови его поднимались всё выше и выше.
— Однако! — удивленно покрутил он головой, дойдя до конца. — Хватка у него действительно бульдожья. Но ты же понимаешь, что я не могу оставить эту наглость без ответа? Он должен понести наказание. Никому не дозволено поднимать хвост на Орловых.
— Разрешите высказать свое мнение? — почтительно спросил представитель.
— Говори.
— Если вы обратили внимание, то условием отказа от публикации данных в Сети является отказ нашей стороны от дальнейшей конфронтации с Песцовым. То есть, если парень получит хоть малейшую зацепку, он пустит эти материалы в ход, и добавит к ним новые. Если же он инициирует обращение в суд против вашего сына, то с такими доказательствами имеет все шансы отправить его на лесоповал. На мой взгляд, риск не оправдан.
— Я услышал твое мнение. Но никто не собирается ничего делать сразу. Пусть история забудется, всё утрясется, а уже потом… Ну, ты понимаешь, не в первый раз.
— Понимаю, ваше сиятельство.
— Да, там ведь имеется наше обязательство сделать ремонт?