09. ПЕРСПЕКТИВЫ
СНОВА ВИЛАНД
Андрюша Вилкин
Андрей собрал остатки мусора руками, потому как в совок он наотрез отказывался заметаться, выкинул всё это в мусорку и только тогда заметил, что один из созерцателей его позора стоит рядом. Первым побуждением Андрея было сказать этому пацану что-нибудь такое — резкое, но… друзья-то его ведь вернутся. И как они среагируют на подобное? То, что здесь — не интернет, и за свои слова надо отвечать, ему объяснили в первые же дни пребывания на Новой Земле…
Пацан тем временем подошёл поближе и вполне дружелюбно спросил:
— Слышь, чудик, тебя как зовут?
Андрей вытер руки об штаны:
— Вил… — он хотел сказать «Виланд», но почему-то постеснялся, — Вилкин Андрей.
— А-а. А меня Макс. У тебя одежда-то сменная есть?
Андрей даже растерялся от такого вопроса.
— Нету…
— Да, брат, в такой пыльной хламиде Маря тебя даже на порог столовой не пустит. Иди хоть руки вымой, да пойдём, я тебе вынесу.
Андрей успел помыть руки и узнать, что в домике с мутными витражами находится душевая для работников хоздвора, когда появился Прохор. Оглядев Андрееву пыльную одежду, он выдал:
— Ну, свинόта!
— Да ладно, дядь Прохор, — вклинился Макс, — мы щас вместе пойдём, да я ему на улицу вынесу — поест.
Прохор сурово сдвинул брови и благословил:
— Ладно, шуруйте!
Столовая, оказывается, была довольно далеко: нужно было пройти через каретный двор, где содержались и ремонтировались всякие средства передвижения: повозки, фургоны, тележки всяких мастей, сани и даже, действительно, кареты.
Столовая занимала нижний этаж трёхэтажного дома. Наверху, похоже, были какие-то мастерские или классы. В обе стороны от входа под навесами стояли длинные массивные скамьи. Макс кивнул Андрею на одну из них:
— Посиди тут, я щас.
Андрей присел подальше от входа, чтобы не мозолить никому глаза и начал опасливо озираться. К столовой со всех сторон стекался народ, парни и девушки. Он в который раз напомнил себе, что многим из них может быть уже за сотню лет, но значительная часть была действительно очень молодой, даже юной. В Жемчужном он такого не замечал.
Жемчужный был вообще интересный город. Когда в Измайловском парке открылся большой портал с видом на шикарный пляж, усыпанный золотистым песком, народ сразу возбудился. Многие попёрли искать новой жизни. Климат в точке выхода оказался очень мягким, сродни средиземноморскому, чем чрезвычайно привлёк внимание сильных мира сего. Всего за десяток лет вблизи портала Измайлово разросся городок, состоящий сплошь из приличных вилл и особняков. Некоторые умудрялись жить на Новой Земле, управляя своими капиталовложениями на Старой — и жить неплохо. Город содержал свою стражу и службу благоустройства улиц, несколько театров, концертных залов и галерей, славился своей солидностью, респектабельностью и элитными ресторанами. Вокруг города во множестве плодились посёлки людей попроще, активно зарабатывающих на прямой поставке в Москву свежайших морепродуктов, пряной зелени, экзотических фруктов и сувениров из вычурных морских раковин.
Наверное, в посёлках тоже было много детей. Но посёлки Виланда не привлекали. Ему до дрожи хотелось попасть если не на самую верхушку (всё же, определённое здравомыслие у него имелось), но хотя бы в разряд «особ приближённых». И Людкина идея с гильдией сыщиков казалась такой заманчивой… Тьфу, втравила, сучка! Андрей с трудом удержался, чтоб не плюнуть, мало ли, как эти среагируют, местные — вон двор аж блестит…