Девушка попыталась заговорить с ним. Попыталась выяснить, что происходит. Она была напугана, на что незнакомец только мерзко улыбнулся, после чего ничего не скрывая, ответил на её вопросы.
Он сказал, что её друзья уже мертвы. Сказал, что жива она лишь по той причине, что интересна ему. Что в ней было нечто скрыто. То о чём, судя по всему, она сама не имела представления.
А потом она стала чувствовать боль. Много. Самой разной. Он стал использовать инструменты, одного вида которых хватило на то, чтобы погрузить её разум в ужас. С тех пор она потеряла счёт времени.
По какой-то причине, это её не сломило. Она не знала почему. Она была вынуждена терпеливо ждать того момента, когда тело не выдержит и само прекратит муки. И каждый раз, когда незнакомец уходил, она проклинала его. Страх постепенно перерастал в нечто иное. Вскоре пришло понимание, что это желание самой причинять боль. Много. Тем, кто причинял её ей.
Девушка не знала, сколько прошло времени с того момента когда она в очередной раз ушла в беспамятство, но когда открыла глаза — изменилось многое.
Было что-то странное. Она поняла это, ещё не успев открыть глаза. Её положение было иное. Привычная боль от вывернутых рук, на которые постоянно давила тяжесть остального тела куда-то исчезла. Взамен весь вес распределился на её спине, которая соприкасалась с чем-то мягким.
Она лежала!
От осознания того, что её положение сильно изменилось, она распахнула глаза. Сразу же по ним ударил яркий свет, заставив заслезиться. Перед ней был потолок, висела люстра, свечи на которой за ненадобностью не горели. Через широкое окно проникали солнечные лучи, освещая просторную комнату.
Её тело располагалось на огромной кровати с открытым балдахином.
«Это сон? Или я всё-таки умерла?»
Разум отказывался верить в такие внезапные перемены.
— Нет, — раздался сбоку голос, — ты жива. В этом можешь не сомневаться.
Девушка резко перевела взгляд в ту сторону, с которой его услышала и насторожилась. В самом углу комнаты, на широком диване вальяжно развалился молодой человек, закинув ноги на столик. Он держал в руке серебряный бокал и, судя по всему, наблюдал за ней уже долгое время.
— Это верно. Я уже долго жду, пока ты очнёшься.