Мост Элия, построенный в сто тридцатых годах, за ним белые храмы. Особенно впечатляет мавзолей Адриана, с бронзовой фигурой императора в образе солнечного бога Аполлона.
Над ним возвышались постройки пятисотых — чуть грубоватые, мощные, напоминающие крепости, стилизованные под античность, с теплым оттенком штукатурки на стенах. Мои любимые цвета — терракота, сливочно-желтый, приглушенно оранжевый.
А выше — сияющие вершины современных зданий, в дымке подвесных садов и тонком кружеве портиков, вознесенных на необозримую высоту…
— Хорошо бы пройтись, — сказал я негромко сам себе, глядя в окно на проносящиеся мимо платаны, растущие вдоль реки.
— Что? — Хэл подняла голову, отрываясь от новостей, которые пролистывала на планшете.
— Хочу прогуляться здесь.
— У нас же нет времени.
— Потом, когда-нибудь. Когда это время появится… если вообще появится.
Машина обогнула исторический центр, свернула на переплетение улиц, и спустя несколько минут мы оказались возле дома.
Дверь в квартиру Виктора была приоткрыта. За ней слышался приглушенный гул голосов. Я тихо вошел первым. В нос ударила странная смесь запахов. Дезинфекция, мокрая глина, озон, плесень, и еще что-то…
За углом длинного коридора сверкали белые вспышки и слышались сухие, частые щелчки фотоаппарата. Ни с чем не перепутаю этот звук.
Я направился прямо туда, Хэл не отставала, но не успели мы сделать и нескольких шагов, как мне навстречу вышел высокий мужчина с растрепанными светлыми волосами и хмурым, сосредоточенным лицом. Увидел меня, и в его серых холодных глазах мелькнуло узнавание.
— А ты как сюда попал?
— Виктор прислал сообщение.
Он хотел спросить меня еще о чем-то, вернее, готов был вцепиться и не выпускать до тех пор, пока не получит ответы на все стихийно возникшие сомнения. Но его окликнули:
— Неарк, подойди. Ты здесь нужен.
— Не уходи, — велел мне эринер. — У меня есть к тебе пара вопросов.
И удалился на зов.
— Удивительно, — тихо произнесла Хэл, — он очень похож на Герарда.
— Ничего удивительного, — отозвался я, — это его внук.
Ученица изумленно застыла, сопоставляя образ эринера и сновидящего. Я же снова направился вперед, но опять не смог добраться до цели, столкнувшись со вторым представителем защитников правопорядка.
Марк выглядел точно так же, как и в последнем сне. Широкоплечий гигант, не уступающий комплекцией оракулам, с мрачной, слегка опухшей физиономией. Даже контур римского орла, выбритый на затылке, остался неизменным.
— Ты-то мне и нужен, — заявил охотник, цапнул меня за плечо, взглянул на удивленную Хэл и слегка улыбнулся ей. — А ты посиди пока вон там.
Кивнул на кушетку в прихожей и потянул меня за собой.
В небольшой комнате, скорее напоминающей склад старых неудавшихся скульптур, разместился стол на круглой ноге, с треснувшей деревянной столешницей, и единственный стул. Гипсовые изваяния богинь, героев и мифических чудовищ сдвинули в угол, часть завесили тканью. Пахло пылью и каким-то химическим средством.
Я сел. Марк остался стоять, прислонившись к стене.
— Я говорил с Тайгером, — произнес он, закончив прожигать меня тяжелым, мрачным взглядом. — Он мне рассказал о трех могилках в одном переделанном мире. Из-за которых начался весь этот переполох.
— Вообще-то их было четыре, — заметил я.