— Вот дерьмище… — первым не выдержал Джонатан, когда пыль начал оседать и стали видны последствия уничтожения Эдриана и осколков ирреальности в нём.
От воронки, оставшейся от взрыва, расходились во все стороны трещины, расколовшие землю. Некоторые были настолько глубокими, что о том, чтобы перепрыгнуть их, не было и речи. От всех построек, что были в лагере до визита ткачей, и вовсе ничего не осталось. Ко всему в довершение воздух был настолько тяжёлым, что каждый вдох давался с трудом, а витавший вокруг аромат вызывал рвотные рефлексы.
— Надо валить отсюда, — пробормотал Дамиан.
— Нужно добраться до вертокрыла, — ответил Джонатан. — Идём, пока тут ещё есть где ходить.
Несколько минут троица плутала по растрескавшейся земле. Прямая дорога к точке сбора оказалась перекрыта. Сил на то, чтобы переместиться с помощью плетения, не осталось ни у Хорса, ни у Пантер, поэтому пришлось искать обходы завалов и разломов. Один из таких вывел остатки отряда к берегу реки. Штурмовик взобрался на небольшое возвышение и некоторое время смотрел в бинокль.
Дамиан с недоверием взглянул на плотный тёмно-фиолетовый дым, стоявший над водой. Приближаться к нему не было никакого желания, но, судя по выругавшемуся Джонатану, других вариантов не оставалось.
— Ну что там? — спросила Келли.
— Расселина, что разделяет берег и трассу, по который мы шли сюда, заканчивается приблизительно в восьмистах метрах. Нам придётся пройти здесь, я не вижу иного пути. Если только вы ещё раз не попробуете перенести нас, что было бы очень кстати.
— Мы отдали всё, чтобы сохранить нам жизни! — возмутилась Пантер. — Имей уважение!
— Если бы мы сразу начали атаку, как и должны были по протоколу, ничего этого бы не было! — рявкнул штурмовик. — И моя команда осталась бы жива! Но нет, вам нужно было попробовать договориться. Как успехи? Сработала дипломатия? Эй, сержант, передай-ка мне трубку мира! Ой, проклятье, ты умер! Как и все остальные. Вот незадача!
— Ты не можешь быть уверен, что по вашему плану всё прошло бы без сучка, без задоринки! Что, если это только ещё сильнее разозлило бы дикого, поставив его в позицию защищающегося? — выпалил Хорс.
— А этого мы уже не узнаем, — махнул рукой Джонатан, спускаясь вниз. — Надеюсь, вы довольны. У вашего-то отряда доля выживших побольше, аж целых сорок процентов.
— Придурок, — прошептала Келли.
«Но в чём-то он прав», — подумал Дамиан, ничего не сказав вслух.
По мере отдаления от руин последней сцены Эдриана Гуора дышать становилось легче. Странный, неестественный туман никак не проявлял себя, но два ткача и штурмовик старались идти ближе к расселине, ширина которой достигала порядка пяти метров. Заглянув вниз, Дамиан понял, что глубина намного больше. Нечто подобное он видел в Берсте, но тогда ещё не подозревал, что могло послужить причиной таких разрушений. Ирреальность, если это была на самом деле она, просто разрывала землю этого мира на части.
«А ведь это был только осколок. Что случится, когда произойдёт полноценный прорыв? Неужели Орден действительно прав, и всё, о чём стоит волноваться — это о том, чтобы не допустить полномасштабной трагедии? Любой ценой, любыми средствами, отбросив в сторону мораль? Йанеллор тоже говорил о повторении Катаклизма. Не это ли он и имел в виду? Выходит, и Орден, и Вуаль хотят одного и того же, но идут к этому разными способами. Жаль, что время для дипломатии, судя по всему, прошло. Если о ней вообще кто-то когда-то думал после проклятой Рассинхронизации».
Пантер ушла чуть вперёд, и Джонатан поравнялся с Хорсом.
— Я видел, что ты сделал с тем парнем, — негромко сказал он.
— Это было…
— Необходимо. Не нужно оправдываться. Я всё ещё ненавижу тебя за смерть брата. Он был пилотом вертокрыла, который ты сбил под межевой стеной, если тебе это интересно. Но сегодня ты спас мне жизнь. И, возможно, не только мне. За это я благодарен.
— Если бы был другой способ, я бы воспользовался им.
— Как ты мог заметить, в последнее время вариантов остаётся всё меньше и меньше. Все мы идём на жертвы ради сохранения шанса восстановить привычный нам мир. Но иногда мне кажется, что это уже невозможно.