— Тогда мне непонятно твое решение выходить замуж. Я, — поморщилась Кера, — в целом могу понять жертву ради своих. Но это не твой случай. Получается, ты делаешь доброе дело, жертвуешь собой ради семьи, которая станет чужой, как только ты выйдешь замуж. По факту это и сейчас так. Ты считаешь эту семью своей, но она тебя таковой не считает.
— Все несколько сложнее, чем вы описали, — после небольшой паузы сказала Петра.
— Объяснишь?
— Это трудно объяснить человеку, который не живет в нашем обществе с рождения, и не знает всей совокупности традиций и неформальных правил.
— Значит, я права, — отрезала Кера. — Если не можешь чего-то объяснить, значит, сама не знаешь.
В молчании мы отправились к выходу из поместья — настроение у барышень было нерадостное. Что там, мне тоже было неприятно. Вообще вся эта затея с шаром окончательно утратила привлекательность. Да, отличная реклама, но ковыряться ради нее в открытых ранах у себя и у Петры… Хреновое удовольствие. Самое паршивое, теперь не откажешься. Слишком большой урон репутации — не мне даже, а всей семье.
Я думал, что неприятные разговоры на этом закончатся, но ошибся. Мы как раз подходили к локомобилю, когда ворота поместья открылись, и к нам лихо подкатил сам неоднократно помянутый сегодня доминус Криус Кэмпилус.
— Здравствуй, дорогая невеста, привет вам, гости, — мужчина, как и в прошлый раз, когда я его видел, фонтанировал уверенностью и обаянием. Просто фонтанировал. Я вдруг понял, кого он мне напоминает — какой-нибудь тренер личностного роста, готовый за скромную или не очень сумму рассказать и научить любого, как стать успешным.
Тем не менее мы вежливо поздоровались.
— Молодые Ортесы вижу, приступили-таки к выполнению обещания. И как успехи?
— Превосходно, — натянуто улыбнулась Петра, — Все довольно просто. Надеюсь, скоро подкрепить теоретические знания практикой.
— Не стоит торопиться, дорогая. Ты же все-таки женщина. Лучше все повторить еще несколько раз.
Серьезно? Неужели он сам не понимает, насколько жалко выглядит, пытаясь утвердиться за счет невесты?
— Вы не правы, доминус Криус. Домине Петре еще совсем немного лет, а, значит, она еще не утратила живость ума. Вспомните себя в молодости — тогда ведь любые знания будто сами собой укладываются в голове! — Странно. Почему у Петры такое забавное выражение лица? Изумление и почему-то радость? Я что, что-то не так сказал?
— Это так, — улыбка мужчины стала очень натянутой, — но не радуйся слишком сильно, у молодости тоже есть недостатки. Со временем вы сможете оценить и преимущества опыта и зрелости суждений. Если, конечно, тебе повезет до этого счастливого момента дожить. Кстати, мальчик, ты еще не наигрался со своей игрушкой? Не пора ли передать ее взрослым дядям? Не спорю, удачная задумка, но поверь моему опыту, ты не сможешь развить ее как следует. Только запорешь все.
— Как я могу сомневаться в ваших умениях, доминус Криус! Я не сомневаюсь, что вы смогли бы выжать из моей идеи гораздо больше выгоды. Вот только я еще не наигрался. Вы же сами сказали — игрушка, так позвольте уж мне насладиться ей в полной мере.
— Смотри, как бы наслаждение не оказалось слишком коротким. Впрочем, не будем торопиться. Я пока не снимаю свое предложения о покупке. Если в какой-то момент тебе покажется, что избавиться от мастерской проще, чем играться с ней дальше, я все еще открыт для предложений!