— Максик, ты такой милый, хороший. Настоящий мур… мур… муржчина! — признавалась мне Олька, лежавшая рядом со мной на кровати и свернувшаяся клубочком. — Был бы ты постарше, я бы тебе дала… дала…
— Ш-ш-ш… — возмущенно зашипела не ожидавшая таких откровений Мира.
— Я бы тебе отдала свою руку и сердце, — сумела, наконец, сформулировать свою мысль девушка, — и вышла за тебя замуж… Ты такой милый и заботливый…
— Бедная девочка! — сжалившись, прошептала лежащая на одной кровати с нами Мирослава, и добавила строго. — Макс! Тебе ещё рановато таскать пьяных баб домой!
— Я знаю, Мир, — покорно согласился я. — Это последний раз, обещаю.
— Ох! Как мне херово… Буэ-э-э…
Ночка выдалась весёлой. А на утро девушки выглядели так, как будто ничего и не было. Особенно Оля. Я на секунду даже подумал, что всё ещё сплю...
Вот как это у них получается? Свеженькие, чистенькие, улыбчивые. Проснулись раньше, приготовили завтрак и стали стаскивать меня с кровати за обе ноги. Что значит молодой организм. А мне бы ещё пару часиков поспать.
Имелись и положительные стороны у всей этой ситуации — Олька перестала шляться по ночным клубам, взялась за ум и стала наведываться в городскую библиотеку. Надеюсь, это не модное название какого-то бара в центре, а то я уже встречал что-то похожее. «Объект», который был совсем не объектом, «Переговорная», которая не была переговорной, и «Компромисс». Очень удобно, кстати.
— Ты где шлялся целый день? — начнёт докапываться начальник или жена.
— И не спрашивай! Сначала мы были на «Объекте», потом засели с парнями в «Переговорной».
— Ну и чем всё закончилось?
— Закончилось всё «Компромиссом».
Так что бар с названием «КГБ» или «Круглосуточная Городская Библиотека» меня совсем не удивит.
С тех пор прошло уже целых две недели. Две недели как Олька взялась за ум. Я сидел на краю крыши, допивал чай из термоса и уже собирался идти на занятия со Светланой Анатольевной, как двери, ведущие на крышу, широко распахнулись, и в них ворвалась Ольга, таща за руку рыжую подругу.
Они вломились, тяжело дыша, словно мчались сюда двадцать пять этажей, привалились спиной к двери на крышу и по-дурацки захихикали. Обе какие-то странные: красные, перепуганные, взъерошенные, но довольные и весёлые.
— Что за тётка? — скептически осмотрел я незнакомку лет восемнадцати на вид. — Я её никогда раньше здесь не видел.
— Моя подруга, — неопределённо ответила Олька.
— Почему я о ней не знаю?
— Пф-ф-ф! — фыркнула незнакомка.
— Мы недавно с ней познакомились, — ответила Оля и добавила, — в городской библиотеке.
— Говори уже правду! — рассмеялась рыжая. — В туалете библиотеки. Я туда вовсе не за книгами приходила.
— И что у вас случилось, — не слезал я с девчонок, стоя у них на пути и не пропуская на свою крышу.
— Отчим вернулся не вовремя, — весело смеясь и тяжело дыша, принялась рассказывать Оля, — а мы с Нинкой как раз занимались.
Нинка ткнула Ольку локтем в бок, и та моментально примолкла.
— Чем вы занимались? — подозрительно поинтересовался я, с прищуром глядя на ультракороткую юбку незнакомой мне Нинки, её растрёпанный вид и распухшие алые губки.
Ольга опустила глаза в пол и покраснела.
— Вот чем! — Нина вытащила руку из-за спины и продемонстрировала мне почти скуренный до основания бычок самодельной сигареты.
Теперь понятно, почему у них глазки блестят и бегают в разные стороны.