Я вспомнил, что Аника говорила о тех женщинах, что приходили с детьми к дверям нашего убежища. Их мужья будут последними, к кому они обратятся… а тем более, их приятели. Подумал о моем товарище – Джиме Джисперсе. Они были женаты с Тэмми уже больше десяти лет, но детей Господь им так и не дал. А миссис Грей, по слухам была в положении, когда ее мужа затоптал насмерть объезжаемый жеребец. От потрясения она потеряла ребенка. А Мэри-Лу… Если я не ошибался, речь шла о Марии-Луизе, падчерице старосты, которая была замужем за скверным человеком. Этот тип каждый вечер накачивался в трактире виски и рассказывал всем желающим, как ему не повезло с женой. И ленивая, и глупая, и болтливая, и бездетная. И порядочного приданого, вопреки ожиданиям, она не получила. Я всегда думал, что она специально… ну, не желает от него детей, потому что, говорят, он ее изрядно поколачивал…
Кое-как вернув стакан на место, я обессиленно сполз с подушек и погрузился в сон.
…
Еще месяц я восстанавливался. Через две недели я, простите, отче, мог самостоятельно справлять нужду, не прибегая к помощи моих попечительниц, еще через неделю я уже выползал в мой донельзя запущенный садик и грелся в лучах дымного июльского солнца. А еще через некоторое время прямиком отправился в лес. Глядя на собственную тень, я поражался, насколько она отличалась от привычной - сухая, длинная и шаткая, несмотря на усиленное трехразовое питание, которым меня снабжали мои неутомимые ангелы-хранительницы.
Выйти в лес мне пришлось поздним вечером, когда неусыпный контроль ослабевал. Но до злосчастного болота я, вопреки ожиданиям, добрался только к вечеру следующего дня, отдыхая каждые несколько минут на каждом встречном пне.
Не могу сказать, что не поверил своим глазам. Скорее, наоборот, внутри разлилось узнавание и признавание. Болота больше не было. На его месте стоял сухой сосновый лес. Меж его приветливых молодых сосен на аккуратной, тенистой поляне расположился простой сельский домик. К дому вела отсыпанная светлой щебенкой, хорошо утрамбованная дорожка. За ним виднелась поленница под соломенной крышей. Все такое… знакомое…
Я направился было прямиком к дому, но услышал голоса, и, повинуясь инстинкту, притаился в кустах.
Дверь бесшумно отворилась, и на пороге показались две женщины. Одна, пунцово-красная от смущения и явно чем-то ошарашенная, комкала в руках насквозь мокрый кружевной платочек и во все глаза смотрела на вторую…
Последний раз я видел мою Анику грязной и мокрой, в рванье, со слипшимися в единую массу волосами. И даже тогда я поражался ее красоте. Теперь же я… боялся ослепнуть. Впервые я увидел ее в платье. Том самом, что принес ей прошлой осенью. Немаркое, строгое, но красивое, оно идеально облегало ее точеную фигуру и распадалось мягкими волнами от пояса. Золотистые кучеряшки были аккуратно собраны в незамысловатую, благородную прическу. Белое, с приятной розовинкой лицо сияло каким-то неземным светом.
Абсолют – другого слова я подобрать не мог ни тогда, ни сейчас. Она была… абсолютна! Глядя, как она провожает по дорожке свою посетительницу, я думал о том, что с такой внешностью эта девушка могла бы получить все, что захочет. Деньги, замки, драгоценности, балы, путешествия и толпы поклонников. Но она предпочла жить в лесной глуши в доме, взрощенном на костях моей несчастной Бизи и ее нерождённого теленка. И еще бог знает скольких животных… Я не мог этого понять. Да, я помнил, что она стремится куда-то «домой», но все равно был просто не в состоянии понять.
- … до следующей луны, - донесся до меня ее бархатистый голос, - Если передумаешь, то просто не подпускай его к себе до срока.
- Я не передумаю…
Женщина – серенькая, невзрачная мышь рядом с сияющей, царственной Аникой – торопливо скрылась среди деревьев. Аника некоторое время глядела ей вслед, потом повернулась в мою сторону и негромко позвала «Бенни!».
…
С совершенно глупым видом я сидел у огромного потрескивающего камина, держа на коленях кружку какао с молоком – невиданная роскошь! Голова полнилась посторонним, сводящим с ума звоном, от которого мысли никак не могли собраться вместе и скакали, как потревоженные в траве кузнечики.