— Как жаль, — так же нарочито расстроилась я.
Стоило бы приложить чуть больше усилий к пантомиме, но мерзкая манера распорядителя переигрывать начала перекидываться и на меня. Я внимательно посмотрела на ряды лодок сквозь грязноватое оконное стекло.
— А который из них «Буревестник», или он под крышей?
— Конечно под крышей, мисс, — Уилфри ненатурально рассмеялся, — но вы бы его не увидели все равно — не далее, как три дня назад, судя по записям в журнале, мистер Сонг отчалил на «Буревестнике» выше по течению, и с тех пор не вернулся. Но я готов вам показать свободные места в том же ряду, если вам интересно соседствовать не только офисами, но и здесь.
Три дня назад отчалил. Я тяжко посмотрела на разбушевавшуюся реку. Да, сейчас ни один капитан не выведет судно из доков, сколько ему ни обещай — денег или чего угодно еще. И если Сонг до сих пор не вернулся, то он, наверняка, в этом своем яхтклубе, по крайней мере это напрашивалось само. Может быть, он просто не может вернуться из-за непогоды? В любом случае, надо было выяснить, где этот дурацкий клуб, и добраться до него по суше. Наверняка где-то должны были быть правоустанавливающие документы на него — либо в сейфе в доме Сонгов, либо в тех ящиках, к которым меня не подпустил Гилмур. В любом случае, мне стоило аккуратно свернуть разговор.
— Знаете, я вот смотрю на все это, и мне кажется, сейчас не лучшая погода для осмотра причалов, правда, — я изобразила самое невинно-растерянное выражение лица на которое была способна. — Может, будет проще, если лодку пригонят в более погожий день, мы сразу все осмотрим, оформим, оплатим и пришвартуем? Я думаю, можно будет заключить договор сразу на год или даже больше.
— Да уж, — Уилфри, видимо, тоже не горел желанием выходить на причал и мочить ноги. — Вы, пожалуй, правы, — в его глазах мелькнула нотка алчности. — Я могу забронировать для вас место, чтобы не случилось никаких непредвиденных казусов, — он сделал рукой неопределенный жест. — недорого.
Попытка сбежать, ни о чем не договорившись, возможно, была небезопасна, поэтому я извлекла из внутреннего кармана пальто кошелек, отчаянно пытаясь не засветить рукоять револьвера. Обходительный бандит без зазрения совести лишил меня полусотни долларов за неделю аренды швартовочного места Б-7, вписал в книгу выдуманную на ходу фамилию Торнс, и с почти светящимся от радости лицом выпроводил меня, даже предложив одолжить с собою зонт, от чего я осторожно отказалась. Брать что-то у докера мне претило даже больше, чем давать ему деньги.
Обратная дорога с Рупертом, который, вопреки моим ожиданиям, не свинтил подальше, бросив меня на произвол грабителей, и даже не содрал лишних денег за обратный путь — как и обещал! — прошла без происшествий. Больше всего мне хотелось оказаться в относительной сухости и тепле салона моей машины, и обдумать полученную информацию. Настолько, что я почти не смотрела по сторонам всю дорогу, поглощенная размышлениями и дискомфортом.
Лишь оказавшись за рулем я встряхнулась и отогнала упаднические мысли, навеваемые местом и погодой, и привычно глянула в зеркало, прежде чем завести двигатель. И в этот же момент, под характерное, не заглушаемое даже ливнем тарахтение движка, в конце улицы, оканчивающейся предпортовой парковкой, тронулся с места и моментально исчез за поворотом знакомый песочно-жёлтый мотоцикл с коляской.
Глава 8
Под вечер дождь вновь усилился, и почти всю дорогу до дома Сонгов я проделала в черепашьем темпе, в компании таких же, как я, неудачников. Перемигивание фарами, гудение клаксонов, ослепшие из-за дождя и собственных зонтов пешеходы — всё это не способствовало быстрой езде. Равно как и то, что большую часть времени я усиленно пыталась высмотреть впереди, сзади и сбоку тот самый проклятый мотоцикл, что, судя по всему, пас меня до порта, а вот откуда — я не знала. И это раздражало гораздо сильнее. Проклятый «топтун» умудрился упасть на хвост так, что я этого и не заметила, хотя должна была, чёрт побери! «Никогда не расслабляйся» и «паранойи много не бывает» — слова, запомнившиеся ещё с учебки, но каким-то образом именно сегодня я изменила обоим этим правилам. Сначала Чекванапутри этот, наркоман несчастный, теперь и «фриц»…