— Знает он всё… Вот ещё молниями можешь стрелять из пальцев. Это ты тоже знал?
— Этого не знал, — пожал плечами Борис. — Но у меня в другом проблема. Я на что ни посмотрю, всё до чего не дотянусь, всё сгорает. Любая аппаратура.
— Так ты нежнее, как с женщиной, — назидательно поднял палец дед. — А то если, как дурак будешь силы не соизмерять, то и в туалете краник оторвёшь с непривычки.
Борис тоже хмуро посмотрел на Ивана Ивановича.
— А поточнее не скажете? Может, совет какой дадите?
— Да какой совет? Я же не терапевт! — хохотнул тракторист. — Учись, студент! Давай следующий. Иди сюда, драчун, — поманил Ван Ваныч Порохова, потеряв всякий интерес к Борису.
Да уж, тот ещё помощничек, подумалось мне. Помощи от него не то что бы и много. Зато лишних слов наговорил и только с толку сбил всех нас.
Порохов осторожно уселся в кресло, в пол оборота и подозрительно поглядел на старика.
— Что ты на меня пялишься? Опять драться полезешь? — спросил он.
— Зависит от ваших ответов, — строго проговорил младший лейтенант.
Ван Ваныч принялся водить руками над головой Порохова. Причём, что удивительно, вокруг головы командира было не зеленое свечение, а слегка голубоватое.
— Такс! Вот это интересно! Видел таких тварей, как ты. Ух, какой! Задавить бы тебя в младенчестве ещё.
— Чего сказал? — Порохов аж подпрыгнул на месте.
— Ты мне тут не скачи, а слушай, что старшие говорят. Я абы что не говорю. Не собака лает, да не ветер языком метёт, а Ван Ваныч говорит, вот и слушай.
В глазах Порохова вспыхнул огонь, но он удержался и, последовав примеру Анны, тоже промолчал. Через пару секунд, получив ещё пару острых эпитетов, снова вспылил.
— Да вы уже скажете мне, что у меня там за способность такая?
— Способность у тебя, окаянный, кукловодом быть. Ну или не кукловодом, а командиром полка.
— Ну это рано или поздно и так должно случиться, если начальство повышение подпишет, — расправил плечи марш лейтенант.
— Да я тебе не о том, глупый. Можешь ты существ всяких набирать себе в отряд и подчинять своей воле. Но это безмозглые помощники получатся. А если приручишь кого-то, или те по своей воле станут за тобой ходить, то будет у тебя армия расти, и очень сильная. И ты за счёт них будешь усиливаться. И они благодаря тебе будут становиться сильнее. И чем больше твои подчинённые будут тебе доверять, тем более сильный союз у вас будет.
— Что ты такое несёшь? — удивился Порохов. — Я вон раны умею заживлять.
— Да, раны — это побочное, — продолжал дед. — Генерал должен быть защищен. И твоя задача правильные приказы раздавать, да беспокоиться о своих солдатах. А то, что твоё тело само лечится — это дополнительная защита, чтобы ты тушку свою при любых обстоятельствах сберёг. А даже если не сбережёшь, то твои подчинённые тебя откуда угодно вытащат.
Порохов тяжело вздохнул.
— Вот знаешь, Ван Ваныч, вот ты вот сейчас много чего сказал, но я нихрена не понял. Кто-нибудь вообще понял, что он несёт? — посмотрел он на нас.
Мы все дружно помотали головами.
— Ах так? Вот за это, я больше тебе ничего не скажу. Что видел, то и сказал. Чё там? Всё, все извелись? Кого-то ещё надо смотреть?
Порохов поднялся с места.