Алекс взревел и бросился в атаку. Мужчина выжидал до самой последней секунды и отпрыгнул в сторону. Он резко развернулся, и я в ужасе наблюдала, как кончик его меча резанул по виверну. Лезвие скользнула по чешуе Алекса, но мужчина был наготове, встав в позицию для удара.
— Нет.
Я побежала к мужчине, который был слишком сосредоточен на Алексе, чтобы обратить на меня внимание. Я обхватила его за талию, и моя инерция сбила его с ног. Я отпустила его, и он с всплеском упал в ручей.
Он сел в ручье и уставился на меня. Вода капала с его волос и меча, до сих пор сжатого в руке. Его рот и челюсть были скрыты неподстриженной бородой, а высвободившиеся волосы заслонили большую часть его лица. Я представила выражение его лица, и едва не разразилась смехом.
В мгновение ока он уже стоял на ногах. Я попятилась назад, забыв об опасности, пока не ощутила теплое дыхание виверна на спине. Алекс никогда не вредил мне, но я понятия не имела, как он поступит, если почувствует угрозу.
Мужчина вышел из ручья, и я оценила его внешний вид. Его одежда была грязной, и он выглядел как некто, кто провел в одиночку год в дикой природе. Он стряхнул воду с волос и шагнул в нашу сторону.
— Не трогай его.
Я широко раскинула руки, как если бы защищала Алекса от него.
Мне показалось, что я увидела хмурость за завесой его всклоченных волос. Он опустил руку с мечом, и мой демон нежно зашевелился от осознания, как это было в присутствии другого Мори.
— Ты Мохири, — сказала я, не в силах скрыть удивление. Он продолжал таращиться на меня, пока я не ощутила вспышку раздражения. — Ты говоришь по-английски?
Он едва заметно кивнул, и его взгляд скользнул снова к Алексу. Он, должно быть, посчитал, что виверн напал на меня, что было непреднамеренной ошибкой, если кто-то не знал Алекса.
Двадцать лет назад Алекс сбежал из зверинца Весторна, и он решил устроить себе дом в горах. Дедушка изначально планировал изловить его заново и отправить в Аргентину, где тренировали вивернов для охоты на вампиров. Но Алекс охотился только на дичь и никогда не беспокоил людей, и поэтому ему позволили остаться. Большинство людей уже и забыли об его существовании.
Моё раздражение в адрес воина лишь росло.
— Ты вообще говоришь?
Он снова кивнул и вернул меч в ножны под его длинным пальто. Я воспользовалась моментом изучить его. Я встречала многих других Мохири в Весторне и когда путешествовала с семьёй, но я никогда не встречала никого, как он. Даже болеющие Мохири, которые посещали Весторн в поисках помощи моей матери, были менее неряшливыми.
Новое осознание поразило меня, и позор захлестнул меня. Это был больной воин, приехавший увидеть маму. Большинство жертв Хель-колдунов становились враждебными и вели затворнический образ жизни, и прекращали заботиться о себе. Некоторые даже становились отшельниками. Я должна была сразу же увидеть это. Любой, кто встретил бы этого незнакомца, сразу же бы понял, что с ним что-то было не так.
— Мне очень жаль, — выпалила я и смягчила голос, как если бы разговаривала с потерявшимся ребёнком. — Тебе нужна помощь?
На этот раз не было никаких сомнений, он нахмурился, но я не смогла остановить себя и продолжила болтать, вытаскивая маленькую сумочку с походной смесью из кармана.
— Ты голоден? Тут немного, но поможет тебе продержаться, пока ты не доберешься до места. Там тебе дадут горячее питание и чистую одежду, и предоставят хорошую удобную кровать.
Его брови изогнулись, и карие глаза уставились в меня так, словно сумасшедший тут была я. Мне хотелось пнуть саму себя. Я всё неправильно сделала, и я надеялась, что не спугнула его. Он явно нуждается в маминой помощи.
Я попыталась вспомнить всё, что мама рассказывала о жертвах Хель-колдуна. Они не любили, когда к ним относились как к больным, а я именно это и делала.
— Я… — я подбирала слова, чтобы исправить ситуацию, но он стал уходить.
Он остановился в нескольких десятках метров и поднял поношенную вещевую сумку, всю покрытую заплатками. Перекинув её через плечо, он ушёл, ни разу не оглянувшись.