Я стоял в нескольких шагах, но все равно смог разглядеть на прозрачном стекле темную каплю. Она медленно сползала от оправы вниз, оставляя мутный след. Похоже, упала откуда-то…
— Сверху! — прошипел Геловани — и уже во весь голос заорал: — Берегись!!!
Реакция у его сиятельства оказалась, что надо: он опередил даже меня — не выпуская из рук карабина бросился вперед, сгреб Дельвига в охапку и рывком опрокинул, утаскивая в сторону.
За мгновение до того, как над нами мелькнула черная тень. Я вскинул штуцер и не целясь разрядил оба ствола в бесшумно несущегося к земле Лешего. Раздался грохот, отдача едва не выбила оружие из моих рук — и уши тут же заложило…
И на этот раз не от выстрела, а от нечеловеческого вопля.
Хотя бы одна пуля точно угодила в цель, но остановить пикирующую с дерева трехсоткилограммовую тушу уже не смогла: Леший перевернулся в воздухе, с визгом шлепнулся на землю, приложившись боком — но тут же снова задергался, поднимаясь на четвереньки. Геловани с Дельвигом еще копошились в стороне, я остался без патронов, так что отдуваться за всех пришлось Вольскому. Руки старика дрожали, однако он все-таки смог поднять тяжелый револьвер и нажать на спуск.
«Смит-Вессон» с грохотом выплюнул целый сноп пламени и подпрыгнул, едва не угодив курком в лоб горе-стрелку. Промахнуться по гигантской мишени с такого расстояния было едва ли возможно, но очередная рана лишь еще больше разозлила и без того взбешенную тварь. Вряд ли даже Леший обладал достаточным запасом прочности, чтобы пережить такие повреждения. В гигантском теле засели две пули, а то и все четыре, некоторые из которых запросто могли оставить сквозную дыру с мой кулак размером.
Чудище уже умирало — но, видимо, все-таки хотело забрать с собой хоть одного из нас.
Вольский не успел даже взвести курок. Тощая фигура, заросшая длинной зеленоватой шерстью, с утробным рычанием бросилась вперед и через мгновение смела несчастного старика, опрокидывая на землю. А тому оставалось только кричать и отбиваться, пытаясь отпихнуть нависающую сверху зубастую пасть.
Я не стал лезть под китель за «Браунингом» — просто прыгнул вперед и, перехватив штуцер за стволы, ударил. С размаху, как дубиной — и покрытое золотым узором драгоценное ложе «Холланда» разлетелось в щепки, оставляя в моих руках согнутый кусок стали чуть меньше метра длиной. На Лешего это подействовало примерно никак — разве что вынудило на мгновение отвлечься от Вольского и повернуть косматую голову в сторону назойливой помехи.
— Эй, ты! — заорал я, занося обломок штуцера. — Лови!