Нужное дерево удалось отыскать достаточно быстро. Эдвин воспользовался топором, чтобы обрубить все ветки и, с трудом приподняв ствол, потащил его к башне. Если первую половину пути он еще справлялся, то затем делал остановки каждые несколько десятков метров. Не раз и не два он собирался бросить свою ношу, но на чистом упрямстве сжимал зубы и продолжал путь. Эдвин добрался до башни, наконец бросил ненавистный ствол дерева перед входом и пошел обратно в лес. Запас дров необходим, а значит надо еще одно дерево.
— Только легче, оно определенно должно быть легче, — пробурчал под нос он. На ближайшие четыре года Эдвин сам себе собеседник.
Со вторым деревом получилось лучше. Оно было легким и совсем небольшим, поэтому прогулка с ним на плече не доставила неприятностей. Он даже ветки не стал обрубать — пойдут на растопку. Три часа работы пилой и топором возле башни превратили стволы деревьев в крупные дрова. Эдвин перенес их в башню, подкрепился сухарями с вяленым мясом и начал разжигать камин. К его великому сожалению он не получил даже скромного таланта к магии огня. Это приводило к тому, что любой костер он был вынужден разжигать вручную. Маги огня считались лучшими боевыми магами, с чем Эдвин был категорически не согласен. По его скромному мнению, умения вести бой и контроль заклинаний позволяли любую школу сделать смертельно опасной и эффективной. Мнением он ни с кем не делился, опасаясь насмешек.
Огонь Эдвин разжег быстро, и первый этаж башни постепенно начал наполняться теплом. Выпускник академии не привык к такой работе, поэтому с непривычки устал. Он подкинул достаточно дров, чтобы огонь горел долго. Перекусил и, постелив спальный мешок рядом с камином, улегся спать. Работы предстояло еще очень много, и если это место станет его домом на ближайшие годы, то устроиться он должен максимально комфортно. За мыслями о благоустройстве башни Эдвин незаметно для себя уснул.
Освальд ворвался в кабинет своего дяди как ураган.
— Почему он еще жив⁈ — покрасневшее от злости лицо и крик племянника не впечатлили немолодого политика.
— Заткнись, — приказал спокойный голос, который подействовал отрезвляюще, и Освальд замолчал.