— Подожди, Прут, — вдруг раздался красивый грудной голос женщины. — Не уходи.
— Почему это? — раздраженно повернулся к ней Селикс.
— Там за нами собирались Сороки к тебе прийти. Если ты уйдешь, они две недели то твоего возвращения не продержатся.
— А что с ними? — совсем другим голосом спросил Селикс.
— Руку порезал старший.
— Синеет, пухнет?
— Нет, красная и твердая.
— Плохо.
Селикс вздохнул, сел и снова начал рыться в своем мешке. Мужчина все так же угрюмо смотрел в каменную столешницу.
— Ладно, — наконец сказал Селикс так, словно ничего не было, — мальчик, иди сюда и сядь вот сюда. — Селикс показал на пенек рядом с собой. — А ты, Мартын, если в следующий раз захочешь надавать мне по шее, то не стесняйся. Надо делать то, что ты хочешь. И не бояться окружающих. Вот что бы я тебе сделал, что ты в последний момент передумал?
— Ты? Да ничего. — Мартын поднял голову и усмехнулся. — Я побоялся, что зашибу тебя насмерть.
— Вот и зашиби в следующий раз соседа, когда смеяться будет. Одного зашибешь, другие сразу станут серьезными. Еще и дрова будут сами к порогу складывать… — проворчал Селикс, но уже без злости.
Мартын звучно рассмеялся.
— Ну ты уж прости меня, Прут.
— У сына будешь прощения просить. Иди сюда, мальчик.
Мама подвела ребенка к пеньку, положила руки ему на плечи и чуть надавила. Мальчик сел. Селикс протянул руку и коснулся пальцами его шеи. Мальчик вздрогнул.
— Не бойся, — ласково сказал Селикс. — Не больно тебе?
— Не больно, — ответил мальчик. — Щекотно.
— Можешь смеяться, если щекотно, — сказал мужчина. — А теперь все помолчите.
Они молчали очень долго, но это была хорошая тишина: шумел ветер, пели птицы, шумно дышал Мартын, переминалась с ноги на ногу его жена. Мальчик сначала раза два хихикнул, а потом засопел, будто уснул.
— Ну вот и все, — наконец очень буднично сказал Селикс. — Два раза в день сажайте его перед горящим огнем. Раз в день давайте желток птичьего яйца в любом виде. Раз в день стакан ягод, любых. Через месяц приходите опять. Сегодня ничего платить не нужно.
Мартын сделал неожиданную вещь — он подошел к сыну и взял его на руки — легко, как младенца.
— Спасибо тебе, Прут, — сказал мужчина.
— Жену свою благодари, — проворчал Селикс. — И Сорокам, если увидишь, скажи, чтобы поторопились.
Они ушли, только перед тем как совсем скрыться из виду, женщина обернулась и помахала им рукой. Астра помахала ей в ответ и улыбнулась.
— Я напугал тебя? — спросил Селикс.
— Да, — кивнула Астра. — Я тебя не видела никогда таким.
— Ты еще много каким меня не видела. Я разный. Может быть, тебе и не стоило видеть меня в таком состоянии. — Он вздохнул. — Но единственное, чего я не мог отследить сам, реагирует ли мальчик на яркий свет. Сейчас придут Сороки, там будет страшная рана… Будет кровь, гной… Тебе тяжело будет это видеть. Хочешь, я отнесу тебя в лес?
— Подожди, — сказала Астра. — Ты что, нес меня сюда, чтобы задать только один вопрос?
— Да, — сказал Селикс. — И я не понимаю, почему тебя это удивляет. Вопросы бывают разными.
Астра подумала, что не хочет смотреть на страшные красные раны, про которые сам Селикс говорит «плохо» и согласилась подождать в лесу. Все время, пока Селикс лечил Сорок, Астра пролежала на мягкой подушке из зеленого мха, разглядывая небо и слушая птиц. И вдруг ей в голову пришел странный вопрос, на который она не нашла ответа.
И на обратном пути девушка не выдержала и вопрос прорвался наружу.
— Ты умеешь возвращать людям зрение?
— Да, — просто ответил Селикс. — Сейчас ты, наверное, спросишь, почему я не вернул его себе?
— Да, — сказала Астра.
— На это есть много причин. Ты знаешь, как устроен глаз?
Астра призналась, что нет.
— Тогда мне будет сложно объяснить, но я постараюсь. Глаз — круглый. Как яблоко. В нем есть маленькая дырочка — это зрачок. Через зрачок свет попадает внутрь глаза. И все, что есть снаружи, отражается на внутренней стороне глаза, как в зеркале.
— То есть как будто на внутренней стороне кожуры яблока? — уточнила Астра.
— Ну, ты отлично все поняла, — голосом улыбнулся Селикс. — И уже оттуда специальными сигналами, все что мы видим, передается в голову.