А спустя три минуты я с удивлением смотрел в зеркало, где на мне был виден красивый чёрный материал, что и не думал быть прозрачным. Вот только исключительно в зеркале и пока я стоял ровно. Стоило мне пошевелиться, как частично он начинал переливаться оттенками, после чего становился в некоторой степени прозрачным.
Да, это определённо странная вещь.
— Прах, из чего его делают-то? — уточнил я.
— Паутина, металлические нити и пыль из скорлупы каких-то монстров, но это далеко не всё, а большего я не знаю. Я кот, а не портной! — заявил белый комок шерсти, возмущённо дёрнув хвостом.
— Я просто спросил. Так, куда мне идти?
— Во двор.
— А что ты знаешь о Шалфее? Я не про его прошлое, он ранее уже обучал кого-то из Чудор?
— Конечно. Он носитель знания об этом боевом искусстве. Он не самая сильная нежить, что создана основателем рода, но только как нежить. В остальном он без сомнений опаснее своего ранга монстра и близок по силе к Мавру.
— Понятно.
— А ещё он великолепно готовит кушанья! Сам рыбачит, делится с котиком, просто отличный человек!
—… — я немного побуравил взглядом воплощённый дух котёнка. — Ясно. А учил то он кого?
— Всех, кто жаждал силы.
— То есть были исключения?
— Конечно, Ваш отец сбежал после первого урока и никогда больше не пытался обучаться.
— А сколько ему лет было? Отцу?
— Болотному Бою учились ближе к свадьбе. Кажется, после академии он пришёл, сказал, что жаждет силы, чтобы показать себя одной зазнавшейся особе. Но после первого урока решил идти по пути магии.
— А-а-а, а остальные, долго протянули? — уточнил я, когда мы уже подходили к небольшой полянке. Кошак шёл уже на четырёх лапах, так что его передник волочился по земле.
— Кто-то пять-шесть занятий, кто-то годы. Я не отмерял время.
— Ладно, спасибо за информацию. Попроси Мавра Аристарховича о любом блюде на свой вкус нам на ужин. И не забудь заказать Ашоту пицц для сам-знаешь-кого.
— Почему Вы её так называете?
— Ещё призовётся в жезл, ну её.
— Да, такое может произойти, раз уж она привязана к артефакту, — неуверенно поддакнул Прах. — Но я сильно сомневаюсь, что её прозвище так может сработать, вот истинное имя без сомнений, а это, «Лиса», вряд ли.
— Действительно. Но лучше перебдить. Она обнаружила мою слабость к женским слезам и истерике. Теперь пусть сидит там. Или ты хочешь услышать её «я хочу пиццу-у-у-у-у-у!» опять?
— Избавьте, хозяин, меня от подобного. Ваш покорный Прах Вас не осуждал, а всего лишь узнал причину, чтобы ненароком её не нарушить. А вот и Шалфей.
На стволе поваленного дерева сидел невысокий коренастый мужичок с волосами сиреневого цвета и загорелой кожей, явно не соответствующей моим представлениям о нежити.
— Белый, вот тебе два ведра, справа лещи и караси, слева окушки и щука. Передай Мавру. Себе пока ничего… а ты уже лопаешь, ну кушай, кушай, беленький ты мой, — сюсюкал мужчина рядом с котом, что был намного крупнее самого рыболова.
Я же пока осматривался кругом.
Почему тренировкой было не заняться на стрельбище или стадионе? А тут они были, пусть и поросшие травой.